– Тогда вот – две таблетки. Да погоди, водкой-то не запивай, сейчас воды налью.
Уже на лестничной площадке Алексей еще раз спросил Мишу:
– Куда ты теперь на ночь глядя? Остался бы. Я кофейку сварю, поболтаем на трезвую голову, раз уж на пьяную не получилось.
– Нет. Не могу ждать.
– Ну, тогда ни пуха, ни пера!
– К черту! – ответил главный конструктор, уже спускаясь по лестнице, и про себя подумал: «Если святой отец прав, то адрес я назвал верно. Только Алексей этого не поймет».
Алексей, стоя на площадке, подождал, пока не хлопнула дверь внизу, и вернулся в свою мансарду. Он посмотрел на вывески и рекламные щиты, на стол с остатками пиршества и сказал вслух:
– Ну и леший с вами! Водка еще есть – нажрусь, как свинья, за здоровье государя императора!
А дело его ко мне состояло в том, что всего за пять рублей он предлагал в полную и безраздельную собственность партитуру Труб Страшного Суда. Он лично перевел оригинал на современную нотную грамоту. Откуда она у него? Это длинная история, которую к тому же очень трудно изложить в общепонятных терминах.
А. и Б. Стругацкие. «Хромая судьба»
То ли импортные таблетки подействовали, то ли прогулка на свежем воздухе (от мастерской Алексея до ОКБ было около сорока минут хорошего хода), только главный конструктор чувствовал себя совершенно трезвым, когда пришел в свой кабинет. Он позвонил в гараж и спросил дежурного конюха:
– Дежурная бричка на месте?
– На месте, – ответил конюх. Следующий вопрос его озадачил:
– Хорошо смазана?
– Должно быть, хорошо, – ответил конюх после минутного замешательства.
– На всякий случай смажьте еще раз и подавайте к подъезду, – приказал главный конструктор. – Да промажьте заодно и рессоры. Полчаса вам хватит?
– Хватит, – сразу же ответил конюх, из чего Миша сделал вывод, что хватило бы и пятнадцати минут, но назначать другой срок не стал. Выждав назначенные полчаса, он вышел на крыльцо. Бричка уже стояла, и знакомый кучер приветствовал его:
– Здравствуйте, Михаил Тимофеевич! Куда едем?
– Здравствуй, Володя, – ответил главный. – На полигон.
Они проехали по ночной столице, миновали заставу и выехали на пыльный шлях. В двух верстах от заставы влево от шляха отходила дорога, отличавшаяся от других подобных дорог тем, что на протяжении всех своих четырех верст она была вымощена булыжником. Дорога эта вела на полигон ОКБ СВ.
Перед поворотом на булыжную дорогу главный конструктор вдруг приказал Володе:
– Поезжай не по дороге, а по обочине. И шагом.
– Зачем? – удивился Володя.
– Чтобы там нас не услышали.
Перед последним поворотом, от которого до въезда на полигон оставалось меньше четверти версты, главный конструктор остановил бричку и приказал Володе завести и поставить ее в лесу, чтобы с дороги ее не было видно. Тот по просеке завел бричку в осинник, из которого им были хорошо видны и поворот, и въезд на полигон со шлагбаумом и домиком КПП. Окно в домике светилось, горел фонарь над шлагбаумом, и еще горели огни на полигоне, а дорогу освещала полная луна. Володя сходил к дороге, вернулся и доложил:
– Порядок. Ни шиша оттуда не видно. Чего ждем, Михаил Тимофеевич?
– Не знаю.
– А долго ждать-то?
– Тоже не знаю.
– А курить-то хоть можно?
– Можно. Только кури в бричке, чтобы с дороги не заметили, – ответил главный конструктор, и Володе сразу же расхотелось курить. Он забрался в бричку и сидел там, а главный конструктор стоял у колеса, отмахивался от последнего, наверное, в этом году комара и думал, что глупо вот так ждать неизвестно чего, и делает он это лишь потому, что еще глупее было бы пойти к начальнику полигона и прямо спросить того: «Именем Всевышнего, сознавайся: ты человек или бес?».
Володя в бричке чиркнул спичкой – все-таки решил покурить, а заодно посмотрел на часы и сказал:
– Михаил Тимофеевич, уже без четверти час. Если бы что-то должно было случиться, оно бы уже случилось.
– Хорошо. Ждем еще пятнадцать минут, если ничего не произойдет, то возвращаемся, – ответил главный конструктор. И тут он услышал звук, похожий на отдаленный стук копыт.
– Никак едет кто-то, – сказал Володя.
Звук становился все громче, к стуку копыт и колес по булыжникам добавился скрип, и вот на повороте дороги показалась черная тюремная карета с зарешеченными окошками. На запятках вместо лакея стоял солдат с автоматом, и у кучера за спиной тоже был автомат. Карета притормозила перед КПП, а когда поднялся шлагбаум, въехала и остановилась у домика, где помещалось управление полигона.
Читать дальше