Михаил Михеев - Школьный убоpщик

- А я не об этом.

- А еще что? - сразу встревожился Бухов.

- Виктория Олеговна уходит.

- Не отпускай.

- Не могу. Сам знаешь... Вот остался без уборщицы.

- Плохо.

- Куда хуже. Как ты там без них обходишься?

- Автоматов понаставил, где только можно.

- А где не можно?

- Сам убираю... Слушай, а не пойти ли мне в школу уборщицей? Без меня тут Космопорт обойдется как-нибудь.

- Да без тебя-то обойдется, - поддел Алешкин. - Только мне ты не подойдешь.

- Не справлюсь?

- У меня же работать нужно. Это тебе не кнопки нажимать. А потом дети.

- Да, профиль у меня не тот.

Бухов некоторое время молча разглядывал насупившегося Алешкина.

- Слушай, - вдруг сказал он. - Найду я тебе уборщицу. Да, серьезно, что ты на меня уставился. Не веришь?.. Завтра с Луны прилетает.

- С луны?

- С нее самой, с <����Луны-50>...

Тяжелое гудение оборвало разговор, изображение на экране исчезло за сплошными белыми полосами. Алешкин терпеливо ждал - со стартовой площадки поднимался корабль, он постепенно набирал скорость, звук ушел в зенит, постепенно затих, и Алешкин опять увидел лицо Бухова.

- Значит, космонавт? - спросил Алешкин.

- Ну, космонавт.

- Так он же ко мне не пойдет.

- Как это не пойдет? Скажу, и пойдет.

- Ему отдыхать положено, два месяца.

- А чего ему отдыхать.

- Как чего? Не железный же он.

- Не железный, это верно...

Экран мигнул, еще раз мигнул. Бухов повернулся к селектору.

- Слушай, меня тут <����Сатурн> вызывает, ты извини, я отключусь. Ты приезжай завтра, <����Селена> прибывает как всегда, в двадцать ноль-ноль. Бывай здоров.

Алешкин выключил звуковизор. Подумал. - Потом попросил справочное Космопорта сообщить, кто работал на станции <����Луна-50>. Ему назвали четыре незнакомые фамилии.

4

Потрепанный <����Кентавр> Алешкина не торопясь катился по автостраде к Космопорту. Электромотор тянул плохо, аккумуляторы давно требовалось заменить, ходовая часть нуждалась в основательном осмотре: вообще машиной надо было заняться всерьез.

- Сапожник без сапогов, - говорила Мей.

- Без сапог, - поправлял Алешкин.

На возню с <����Кентавром> все не хватало времени. Можно попросить ремонтников Бухова, они сделают, но мешало самолюбие: что, разве он сам белоручка?

Опускающееся солнце слепило глаза, Алешкин включил поляризаторы переднего стекла, и солнечный диск стал походить на раскаленную докрасна сковородку.

Когда он подъехал к стоянке Космопорта, <����Селена> уже совершила посадку, ее бело-голубой конус виднелся на поле, от него поднимался легкий дымок. Алешкин прошел к Бухову. Тот, как всегда, сидел за селектором. Увидев Алешкина, Бухов кивнул, продолжая разговор. Алешкин опустился в кресло, нащупал под рукой кнопки управления, опустил у кресла спинку, убавил упругости и расположился поудобнее.

- Ну, вот и посылайте его сюда, - говорил Бухов. - Найдет дорогу, что он - маленький? Он же у меня был.

Бухов отодвинулся от селектора.

- Мой-то техник, - сказал он, - дома автощетку установил.

- Не работает?

- Еще как работает. Как заходишь, эта щетка кидается на тебя, словно дикая кошка. На непривычного человека, знаешь, действует... Я уж ее выключаю, а то соседи и заглянуть боятся.

Алешкин услыхал, как за его спиной открылась дверь, кто-то вошел. Алешкин медленно поднялся с кресла.

У дверей стоял ТУБ.

Тот самый, Алешкин узнал бы его из сотни других, даже если бы не было номера на его плече. Оспины метеоритных ударов покрывали его плечи и массивную голову, и стоял он чуть завалившись на правую ногу, ту самую ногу, которую вывернул, когда вытаскивал танкетку, спасая жизнь ему, Алешкину, и Мей.

- Старый знакомый? - сказал Бухов.

Алешкин шагнул вперед. Он постеснялся Бухова, а ему захотелось даже обнять ТУБа, хотя это была всего-навсего машина, полмиллиарда микротранзисторов и две сотни моторов и рычагов.

- Здравствуй, ТУБ!

Он протянул руку, и ТУБ ответно поднял свою ручищу. Алешкин ощутил на пальцах тихое пожатие.

Но сказать в ответ ТУБ ничего не мог, только хрипнул и замолчал.

- Бедняга. Совсем голос потерял. Досталось ему там, за эти годы.

- Досталось, - согласился Бухов. - Поработала машинка. Даже с Луны списали по негодности. Вон акт лежит. Пижоны, я смотрю, там, на <����Луне-50>, возиться с ним не хотят. Подай им новенькое. А ему присмотр нужен.

- Он ему еще и в мое время нужен был.

- Вот я и говорю. Теперь ему куда, только на разборку. А с присмотром еще работал бы да работал.