Сергей Радин - Заклинатель

К его чести, он не смутился при угрозе, а может, ему повезло, что испугалась девушка: она сразу ухватилась за пояс его штанов, затормозив его решительный шаг.

- Зачем ты сказал Арни?! - завопила она и нырнула вперед, встав перед своим парнем. - Если у тебя ничего не болит, зачем?!

- Я думал, что врачи не делят больных на плохих и хороших, когда к ним обращаются за помощью, - угрюмо отозвался я. - Я думал, люди, перед тем как зайти к незнакомому человеку, стучатся или спрашивают разрешения войти…

- С человеком - да! - рявкнул Вестар. - С человеком обращаются по-человечески! Но кто такой ты, чтобы с тобой общались как с человеком?!

- Что ж… Вы сами сказали это. Так что вопрос закрыт. До свидания.

- Ах ты!..

- Что здесь происходит?

Они только не подпрыгнули от жёсткого голоса позади них. Шериф.

Я взрослее - и быстрей сориентировался.

- Арни, прошу прощения за беспокойство. Мне жаль, что вам пришлось хлопотать перед дамой за меня, но боль прошла, и лекарства не нужны. Что я и пытаюсь донести до молодых людей.

- Все вышли. Я не вижу ваших лиц, но хочу разобраться в ситуации. - Голос Шерифа стал тягучим и даже ленивым. Хм… Настоящий Техас.

Молодые люди попятились и оказались в коридоре. Я присел на порог конуры.

- Ну?

Полли, поглядывая на меня с уничижительным, ярко написанным на её выразительном личике презрением, принялась с возмущением рассказывать, что, по её мнению, произошло. Вестар поддакивал. Когда Полли выдохлась с возмущением, Арни поглядел на меня.

- Брис?

- Ещё раз приношу извинения за напрасную тревогу и беспокойство, - упрямо повторил я. Обида была слишком сильной, даже если учесть, что они обидели именно меня, не зная, кто я. Обида за себя и за Бриса.

Шериф попеременно посмотрел на нас - на всех троих, вздохнул и велел:

- Брис, зайди к себе. Полли - следом.

- Но…

- Быстро!

Третьим зашёл он сам. Вестар было сунулся в мою конуру, но, кажется, Шериф показал ему свой костлявый, но впечатляюще выглядящий кулак, и тот ретировался.

- И что? - вызывающе спросила Полли.

- Брис, покажи синяк.

Помешкав, я неохотно поднял край рубахи. В просьбе Арни не было "волшебного" слова, но он сказал спокойно, а задерживать его мне очень не хотелось - знал, что сейчас на его плечи взвалено очень многое.

Полли издала какой-то странный звук за моей спиной - то ли всхлип, то ли оханье, чем-то торопливо зашуршала - и на мою многострадальную поясницу наконец снизошло облегчение. Пару раз я вздрогнул, когда она прошлась пальчиками по особенно болезненным местам. И - усмехнулся: жаль, что это не Лидия, и хорошо, что это не Лидия. Мне не хотелось бы, чтобы она переживала за меня. От неё мне хотелось другого.

Мягкие шаги уходящего из камеры.

- И стоило выпендриваться, - тихо сказала Полли.

- А наезжать стоило? - шёпотом откликнулся я.

Она промолчала, а потом, видимо придумав ответ, сказала:

- Я же знала, к кому иду.

- И боялась, что этот кто-то немедленно набросится на тебя и убьёт.

- Сколько сарказма…

- Сколько патетики…

- Всё.

- Спасибо.

Она закрутила колпачок на тюбике, исподлобья глядя, как я одёргиваю рубаху.

- Вечером сделаю инъекцию. От мази кровоподтёк с синяком сразу не пройдут. Где ты так?

- Упал.

- Ходить не умеешь?

- Угу.

Больше она ничего не сказала, зато, к моему удивлению, кивнула на прощанье и вышла. А я остался рефлексировать, усевшись на полу, на своей постели, и осторожно прислонившись к стене. Что произошло? Обычно, если меня не понимают, я стараюсь отмалчиваться, не вступать в спор или, тем более, в распри. Почему же сегодня упёрся… дерзить, как самый настоящий обиженный мальчишка, которого не понимают? Я не слышу ни внешне, ни внутренне никаких голосов. Настоящий Брис мёртв. Я на его месте. Но чем дальше, я всё больше замечаю за собой чисто мальчишеские выходки. Это не эйфория от владения новым телом?

И тут, ни с того ни с сего, я вдруг придумал теорию, как я здесь очутился, в этом теле, и кто я такой на самом деле. Я верю в реинкарнацию души. Получается, я умер в тот день, когда мне показалось, что меня душат. Возможно, был инсульт. После долгих странствий во времени и по телам моя душа оказалась в теле новорождённого Бриса. Но, говорят, это большая редкость, чтобы реинкарнирующая душа помнила свои прошлые жизни. А моя в теле Бриса пережила потрясение, когда его пытались убить сокамерники. И душа вспомнила один из однажды пройденных путей. Кармически моя душа не прошла свой путь в этом теле до предопределённого ей конца. Поэтому вызвали из небытия моё сознание, так как Брис со своей ролью в жизни, предназначением, не справился.