Евгений Войскунский: Аландские каникулы

— Ты прав, — сказала она. — Давай попросим эту яхту.

Сотрудник турбазы поднял белесые брови.

— Но это же старье, — заметил он. — Мы собираемся пустить ее в утилизатор.

— Нам она годится, — быстро сказал Новиков. Он уже был полон решимости. — Паруса, надеюсь, не дырявые?

Сотрудник поднял брови еще выше.

— Никогда не слышал, чтобы селирон мог продырявиться. Но с яхты снята автоматика. Вы не сможете выйти без трансфлюктора.

— Ничего, мы умеем без него обходиться.

Сотрудник помигал белыми ресницами, раздумывая.

— Нет, — сказал он. — Я не имею права, товарищ. С вами женщина и ребенок.

На помощь подоспела планктонная станция:

— Ладно, Вейкко, женщину и ребенка мы повезем на катере, а ты не упрямься, дай яхту Алексею Новикову. — Парень подчеркнул интонацией последние слова.

Но Вейкко был несокрушим.

— Я не делаю ни для кого исключений, — произнес он ровным голосом. — Яхта без трансфлюктора. Погода свежая. Выберите любой катер. Желаю вам хорошего отдыха.

— Не понимаю, что тут спорить, — вмешалась Марта. — Раз нельзя, значит нельзя. Правда, Вейкко? — Она улыбнулась ему самой ослепительной из своих улыбок. — Немножко жалко, конечно. Давно уже я не ходила на яхте. По-моему, со Второй Оркнейской регаты. Да, Алеша?

— Вы участвовали во Второй Оркнейской? — спросил планктонный парень,

— Да. Где ваш катер? Этот? Ну, давайте грузить.

Вейкко поднял безмятежно-голубые глаза к мачте метеостанции.

— Зюйд-ост, — сказал он. — Придется идти в лавировку до знака Руна… Садитесь в яхту. Я отвезу вас.

— Нравится тебе? — спрашивает Новиков Витьку.

Витька сегодня молчаливый, серьезный. И вообще не по годам серьезный. В кого это он? Совершенно не склонен к болтовне. В меня, конечно, пошел…

— Природа нравится, — отвечает Витька.

Вот как, думает Новиков, — природа. Значит, что-то другое ему не нравится. Только природа нравится. В прошлом году, когда Витька приехал на каникулы, с ним было проще. Взбирался на колено и обрушивал лавину вопросов. А теперь больше помалкивает. Ну, как же, — повзрослел, в третий класс перешел.

С кормы доносится смех Марты. И еще что-то вроде икоты — это Вейкко так смеется. Смотри-ка, ей удалось разговорить этого твердокаменного финна.

А у него, Новикова, почему-то не клеится разговор с Витькой.

— Как у тебя в школе? — спрашивает он. — Математика легко дается?

— Особых трудностей нет, — отвечает Витька, глядя по сторонам.

— А как отношения с товарищами?

— Товарищи есть товарищи… — Витька слегка пожимает плечами.

Некоторое время Новиков размышляет над его ответом. Он знает, что у Витьки в этом семестре была драка. Из-за чего — Марта так и не дозналась. И в кого он такой упрямый? Наверное, в Марту…

— Посмотри, — говорит Витька, — сосны торчат прямо из скалы. Разве деревья могут расти без земли?

Оранжевое предзакатное солнце выплывает из облаков — будто из дырявого мешка вывалилось — и мягко золотит шхеры. На севере вечера длинные-длинные — как тени от этих сосен, лежащие на воде. Яхта, покачиваясь, перерезает тени и выходит на плес. Здесь прыгают на зыби солнечные зайцы, и ветер пробует штаги и ванты на звонкость, и Марта кричит с кормы:

— Алешка, откренивай!..

У Марты уже в руках румпель и шкоты. Однако, быстро идет приручение Вейкко… И, как бывало когда-то, Новиков, держась за ванту, вывешивается за борт, и яхта красиво делает поворот оверштаг, огибая белый конус поворотного знака.

Серебристо-розовая рыбина медленно плыла вперед и немного вверх, пошевеливая плавниками. Новиков пошел за ней, осторожно поднимая ружье. Треска, что ли, подумал он, да какая здоровенная, около метра. Ну, на этот раз я не промахнусь!.. Он прицелился, и в этот момент рыба, будто почуяв неладное, метнулась в сторону скалы. Ах, чтоб тебя! Новиков оттолкнулся от каменистого грунта и поплыл к скале, темно-зеленой и скользкой от мха. Обогнув ее, остановился. Темно, как в ущелье. Ущелье и есть, только подводное. Разве тут увидишь рыбу? Косыми светлыми штришками промелькнула стайка салаки. Новиков медленно поплыл вперед, раздвигая рукой водоросли. Уж очень ему хотелось всадить гарпун в эту треску. Смешно сказать: вот уже неделя, как они на Аландах, каждый день уходят под воду — и ни одного удачного выстрела.

Новиков оглянулся — и все похолодело у него внутри: Витьки не было видно. Обычно он следовал за отцом, только под этим условием — не отставать ни на шаг — Марта разрешила ему подводные прогулки. И вот Витька исчез.