Скай

Жаль - не можем просто уйти и уединиться от всех прямо сейчас. Но что уж там, могло ли у меня быть более приятное ожидание?

Светка пела просто отлично, аккомпанировать ей было легко. Почти не думал, играл для Ксении, только для нее. Мне уже не надо было смотреть на нее, ощущал ее присутствие всем своим существом.

Потом играли на пару с Федором, парень показал себя самым лучшим образом. Многовато страсти, но разве у меня меньше? Впрочем, не уверен, можно ли сравнивать.

Все остались довольны, особенно когда пропели все вместе несколько известных песен, конечно, походных. Расходиться не хотелось никому, даже наши ученые выглядели довольными и разомлевшими. Я их понимал, но чуть не расцеловал Светку, которая, зевая, заявила об усталости и готовности идти спать. Народ намек понял, стали расходиться. Костер почти прогорел. Мы с Тарасом залили головешки водой, прикрыли все, что могло промокнуть, пленкой, которой у Тихомирова было в избытке.

Ксюша легко согласилась подождать, но стала задремывать, пока мы занимались всей этой ерундой. Федор, паршивец, и не подумал нам помочь, даже не заметил, когда он скрылся. Что в палатке его нет, готов поклясться.

Удивил Тарас. Услышал его мысли и сперва огорчился, вспомнив о непрошенном 'даре'. Но потом едва сдержал смех. Мой друг напевал про себя песню, видно, и его проняло наше дружное выступление.

'Ну что тебе сказать про Сахалин?

На острове прекрасная погода…'

А хорошо поет, жаль, не вслух. Светка бы точно оценила. Ладно, не мне говорить. Сам хорош. Ксюша, может, тоже хотела меня слышать, а я…

Где-то вдали громыхнуло.

- Гроза начинается, - прогудел Тарас. - Серый, Федьку не видел? Хотел спросить, поедет ли он домой завтра, Света рано уезжает.

- Не, не поедет. Сказал, что нравится ему здесь, - отмазал я парня.

'Правда, пусть отдыхает, все не в городе', - подумал Тарас и снова начал напевать про Сахалин. В мыслях, разумеется.

- Тогда я спать, - сказал он вслух.

- Угу. Спокойной ночи.

Про Ксению не спросил, даже мысленно, что меня только порадовало. Словно вообще ее не замечал.

Ксюша открыла глаза, как только я подошел. Может, и не дремала вовсе. Я бы сейчас точно спать не смог.

- Пойдем?

- Ага, - она ухватилась за протянутую руку, поднялась, и я на несколько мгновений прижал ее к себе, благо мы остались одни. Как же хотелось взять ее на руки - как тогда. Усилием воли сдержался, спросил:

- Ну как тебе, понравилось?

Мы шли по темному склону, взявшись за руки. Даже на гром, который, казалось, усилился и стал ближе, не слишком обращали внимание. Ксюша тихонько рассмеялась и сказала, что понравилось и очень, особенно, как я играл.

- А что смешного?

- Ты так серьезно играл, словно находился в мыслях где-то очень далеко.

А то! Тонул в твоих глазах, Зеленоглазка. Мечтал.

- Ааа, и правда смешно.

- Ладно тебе!

Мы шли и просто болтали. Так легко, словно знакомы тысячу лет.

На берегу, возле возвышенности она притихла.

- Здесь постоим? - Что-то кольнуло сердце, невольно пришел на ум прошлый вечер, когда она так боялась чего-то.

- Да.

- Ты смотри, дождь начнется в любую минуту.

- А мы недолго.

Почему-то она не хотела идти в палатку, не стал настаивать. Оно и к лучшему, поговорим, наконец.

- Хорошо. Если ты готова, можешь рассказать мне все сейчас.

Она не сопротивлялась, когда привлек ее к себе. Хорошо было так стоять, обнявшись, и ни о чем не думать.

- Ксюш?

- Да, - выдохнула она. - Я сейчас. Погоди минутку.

- Сколько хочешь, - ласково произнес я. Мне так не хотелось, чтобы она снова боялась.

- Сколько времени? - В ее голосе послышалось беспокойство.

Достал мобильник, все еще лежавший в кармане. Надо же, работает, и сеть есть, а я-то уже напридумывал!

- Одна минута первого. А что?

Ответить она не успела. Огромная раздвоенная молния, похожая на исполинские вилы, прорезала небо и ударила прямо в озеро обеими концами. Такого никогда не видел, и, судя по тому, как испуганно прижалась ко мне Ксюша, она тоже. Это невероятно красивое и одновременно жуткое зрелище длилось не меньше пяти секунд. Казалось, вода в том месте, куда она ударила, закипела. Чего только ни привидится. А спустя еще мгновение, когда молния растаяла, загрохотал гром. Страшный и совсем близко. Словно тысячи петард взрывались одновременно прямо у нас над головой.

- Тут опасно, - произнес в установившейся тишине. - Пойдем в палатку?

Она только кивнула, в темноте едва это уловил. С озера донесся какой-то всплеск, и мы оба замерли, вглядываясь в ту сторону.