Орсон Кард - Голос тех, кого нет

Соображение Либо: язык и привычка лазить по деревьям сформировались в другой среде. Тогда диета свинксов была многообразнее и включала насекомых. Но потом — ледниковый период? миграция? пандемия? — что-то изменило среду до неузнаваемости. Исчезли всякие жуки и букашки. Возможно, с ними погибли и все крупные хищники. Наверное, именно этим объясняется столь малое количество видов растений и животных на Лузитании. Катаклизм должен был произойти совсем недавно, примерно полмиллиона лет назад. Эволюция еще не успела изменить и приспособить свинксов к их нынешнему образу жизни.

Гипотеза очень соблазнительна, ибо в теперешней среде обитания свинксов не мог развиться разум. У них нет врагов, нет даже конкурентов. В их экологической нише с удобствами расположился бы хомяк. С чего бы свинксам напрягать мозги? Но вводить в гипотезу катастрофу, чтобы объяснить, отчего пища свинксов столь однообразна и малопитательна, пожалуй, чересчур. Лезвие Оккама разрежет такое объяснение на ленточки.

Как только губернатор Босквинья примчалась на Станцию Зенадорес, события вышли из-под контроля Либо и Новиньи. Босквинья привыкла командовать, и скорость, с какой она отдавала приказы, не оставляла времени ни на протесты, ни на размышления.

— Вы ждите здесь, — обратилась она к Либо, как только вошла в курс дела. — Я отправила Арбитра к твоей матери, Либо, как только получила твое сообщение.

— Нам нужно занести тело внутрь, — напомнил Либо.

— Я уже попросила об этом соседей, — отозвалась Босквинья. — А епископ Перегрино готовит место на кладбище.

— Я хочу быть там, — сказал Либо.

— Ты понимаешь… Нам придется все это снять, в подробностях…

— Я сам говорил вам, что мы должны это сделать и доложить Звездному Конгрессу.

— Но ты не можешь пойти туда. Либо. — Голос Босквиньи звучал властно. — Кроме того, нам нужен твой доклад. Там, наверху, очень ждут наших сообщений. Ты можешь написать его сейчас, пока у тебя все свежо в памяти?

Конечно, она была права. Только Либо и Новинья могут написать подробный рапорт, и чем скорее они это сделают, тем лучше.

— Могу, — ответил Либо.

— И ты, Новинья, пожалуйста, тоже. Запиши свои наблюдения. И не советуйтесь друг с другом, лучше отдельно. Сто Миров ждут информацию.

Машины уже были включены, их доклады сразу же уходили по анзиблю — как есть, с ошибками, с исправлениями. И на всех Ста Мирах лучшие ксенологи читали слова Либо и Новиньи почти сразу же после того, как они были написаны. Другие получали краткую, «выжатую» компьютером сводку о происшедшем. В двадцати двух световых годах пути от Лузитании Эндрю Виггин узнал, что ксенолога Жоао Фигейру, прозванного Пипо, замучили свинксы, и рассказал об этом своим студентам еще до того, как тело Пипо внесли через ворота в Милагр.

Как только Либо закончил работу, его со всех сторон окружили представители местной власти. С возрастающим беспокойством Новинья следила за неловкими действиями правителей Лузитании — они только усиливали боль, которую чувствовал сейчас Либо. Хуже всех был, конечно, епископ Перегрино, «утешающий» Либо тем, что доказывал: свинксы — всего лишь животные, у них нет души и, следовательно, отца Либо просто разорвали дикие звери, это несчастный случай, а не убийство. Новинья чуть не крикнула ему: «Вы хотите сказать, что Пипо всю свою жизнь посвятил изучению животных? И его смерть не убийство, а проявление воли Господней?» Но ради Либо она сдержалась. А тот сидел — сидел в присутствии епископа! — кивал и своим безучастным терпением спровадил его скорее, чем это сделала бы Новинья с помощью крика.

Дом Кристано из монастыря на самом деле помог тем, что задавал разумные вопросы, разбирал события дня и заставил Либо и Новинью давать четкие, логичные, лишенные эмоций ответы. Новинья, однако, вскоре перестала отвечать. Большинство окружающих спрашивали, почему свинксы вдруг так жестоко поступили с человеком. Дом Кристано хотел знать, какой именно недавний поступок Пипо мог спровоцировать свинксов на убийство. А Новинья точно знала, что сделал Пипо. Он рассказал свинксам про секрет, который открыл ему компьютер. Но девушка промолчала об этом, а Либо, казалось, забыл то, что она торопливо рассказала ему несколько часов назад, когда они отправились искать Пипо. Он даже не взглянул на имитацию. Новинья радовалась этому: больше всего ее беспокоило, что он может вспомнить.