Майкл Муркок - Дракон на мече (Орден тьмы)

Меня подхватил фон Бек.

- Спокойно, друг. Один Бог знает, что это может для вас означать. Мне тоже нехорошо.

С его помощью я взял себя в руки. Теперь мы шли за Оттро через анфиладу комнат. В каждой было темно. Наконец мы вышли к наружной двери. И остановились.

Послышались чьи-то голоса, звуки музыки, крики, смех.

Я помнил наш план, но никак не мог поверить, что мы так преуспели в его реализации. Сердце в груди отчаянно стучало. Я кивнул Оттро.

Он резким движением отодвинул засов на двустворчатых дверях и широко распахнул их.

Мы молча уставились на море цвета, металла и шелка, лица гостей стали поворачиваться к нам.

Мы глядели на большой церемониальный зал Валадека, копья и знамена, доспехи и изысканные украшения розовых, красных, белых, золотых и черных цветов. Из огромных окон по обе стороны зала лился солнечный свет, который почти ослепил нас.

Мозаика, гобелены, витражи прекрасно контрастировали с резным камнем зала. Казалось, все это великолепие умышленно предназначалось для того, чтобы направить взгляд к центру, где на троне из голубого и изумрудного обсидиана сидела женщина ошеломляющей красоты. Вот она поднялась с места, и ее взгляд встретился с моим, не успел я ступить на первую ступеньку широкой лестницы, которая заканчивалась у возвышения, где стоял трон.

По обе стороны от Шарадим стояли мужчины и женщины в тяжелых одеждах. Это были религиозные вожди Валадека. Императрицу украшал старинный Наряд Победы. В течение нескольких столетий никто из рода Валадеков не надевал его. Нет, мы не хотели, чтобы кто-то облачился в этот Наряд Войны, символизирующий завоевания силой оружия. Шарадим в свое время предложила мне надеть его, но я отказался.

Она держала в руках Обломок, старое сломанное оружие наших предков-варваров. По легенде, этот меч убил последнего по родовой линии Анишад, девочку шести лет. Так была установлена династия нашей фамилии вплоть до реформации монархии, когда принцы и принцессы стали избираться всем народом. Шарадим и Фламадин были избраны. Нас выбрали потому, что мы близнецы, а это считалось добрым предзнаменованием. Мы должны были пожениться и таким образом облагодетельствовать страну и ее народ. Люди знали, что мы принесем им удачу. Они не ведали, как сильно Шарадим рвется к власти. Помню наши споры, ее презрение к тому, что она считала моей слабостью. Я напоминал Шарадим, что нас избрали, что данная нам власть - это дар народа, что мы подчинены парламенту и совету. Она же только смеялась в ответ на мои доводы.

- В течение трех с половиной столетий наша кровь ждала отмщения. Три с половиной столетия дух нашей семьи покоился в ожидании прихода этого момента, зная что дураки забудут, зная, что если дух желает увидеть последнего полноправного хозяина, Сарадатриана Баралеена, он сделает то, что сделали мы с Анишадами, и убьет всех врагов до последнего, до самых дальних родственников. В наших жилах течет эта кровь, Фламадин. Наш народ молит нас выполнить наше предназначение...

- Нет!

Ее глаза расширились, когда я стал медленно спускаться по ступеням.

- Нет, Шарадим. Тебе не придется так легко и просто захватить власть. Пусть мир знает, какими мерзостными способами ты пользовалась для ее захвата. Пусть все знают, что ты способна принести лишь разорение, ужас и кровь в эту страну. Пусть знают, что ты намерена войти в контакт и заключить союз с самыми темными силами Хаоса, что ты завоюешь сначала ближайшие земли, затем сделаешь себя Императрицей Шести Земель Колеса. Пусть знают, что ты уже готова разрушить барьеры, сдерживающие силы Болот Ужаса. Пусть это достопочтенное собрание знает, что Шарадам, моя сестра, считает, будто наша родовая кровь смягчилась за долгие годы, но это не так, кровь, наоборот, приобрела яростную злобу, ибо слишком долго сдерживалась и ждала своего часа. Пусть все знают: Шарадим сначала пыталась совратить меня, а потом убить. Пусть знают, что ты домогалась бессмертия, стремилась быть принятой в пантеон Хаоса!

Я рассчитывал на колоссальный эффект моих слов в этом зале. Мой голос сотрясал стены дворца. Мои слова как ножи вонзались в души присутствующих. Но тем не менее я сам не знал, что именно скажу, пока не наступил этот момент.

Память пришла ко мне внезапно. На короткое время мне показалось, что я обрел мышление Фламадина, его мозг, его воспоминания о сестре.

Я хотел разоблачить Шарадим перед лицом собравшихся благородных господ десятков национальностей. Но ни на мгновение я не заподозрил, что мои слова произведут такой эффект. Я начал с того, что приобрел тело Принца Фламадина. Теперь же Принц Фламадин овладел мною.