Айзек Азимов - Позитронный человек

— Вы могли бы повторить эту «случайность»? Могли бы создать другого такого робота с неординарными способностями Эндрю? А может быть, и целую серию таких роботов?

— Пожалуй, нет. Тут мы столкнулись со стахостическим процессом, мистер Мартин. Вы понимаете меня? У нас нет точных количественных показателей, благодаря которым мы сумели наделить Эндрю его способностями, так что у нас нет шансов повторить те отклонения, которые стали причиной творческих способностей Эндрю. Я хочу сказать, что Эндрю — порождение случая, что он уникален.

— Прекрасно! Меня совсем не огорчает уникальность Эндрю.

Смайт, который стоял у окна все это время и смотрел на

укрытый туманом океан, резко повернулся к ним и сказал:

— Мистер Мартин, я хотел бы вернуть Эндрю в наш центр для тщательнейшего обследования. Естественно, вместо него мы пришлем вам в качестве замены другого робота НДР и проследим, чтобы он был оптимально запрограммирован на выполнение домашних работ, которые возлагались на Эндрю, так что...

— Нет, — ответил Сэр с неожиданной жесткостью.

Смайт слегка приподнял бровь:

— Уж поскольку вы сами обратились к нам с данной проблемой, вы не можете не понимать всю важность исчерпывающего изучения феномена Эндрю, чтобы установить...

— Доктор Менски только что назвал Эндрю «простой флюктуацией» и признал, что представления не имеет, каким образом Эндрю обрел способность к творчеству, и что второго такого создать, даже если вы очень постараетесь, вы не сумеете. Так что я не вижу смысла в том, чтобы вернуть вам Эндрю и получить взамен другого робота.

— Может быть, доктор Менски слишком пессимистичен. Если мы сможем проследить нервные связи в мозгу Эндрю...

— Стоит вам начать, — сказал Сэр, — и, вполне возможно, тогда мало что уцелеет от Эндрю. Разве я не прав?

— Эти связи очень хрупки. Исследования часто сопряжены с риском разрушить их, тут вы правы, — признал Смайт.

— Мои дочери очень любят Эндрю, — сказал Сэр. — Особенно младшая, Аманда. Я даже смею утверждать, что Эндрю — ее лучший друг, что она любит его больше всего на свете. И сам Эндрю, кажется, любит ее не меньше. Я сообщил вам о способностях Эндрю, потому что подумал, что вам полезно будет знать о том, что вы производите, и еще потому, что будучи непрофессионалом, я предположил, что мастерство Эндрю — это нечто, случайно вмонтированное в него, и мне было интересно узнать, так ли это на самом деле; теперь это подтвердилось. Но если вы питаете хоть малейшую надежду на то, что я позволю вам забрать Эндрю с собой, раз уж нам обоим известно, что вам не удастся снова сделать его таким, какой он сейчас, выкиньте ее из головы. И забудем об этом.

— Я вполне отдаю должное той привязанности, которая может возникнуть между маленькой девочкой и ее домашним роботом. Но то, что вы, мистер Мартин, препятствуете развитию наших изысканий...

— Я могу воспрепятствовать и кое-чему более важному, чем ваши изыскания, — сказал Сэр. — Или вы забыли, кто проталкивал законы в защиту роботов в Собрании последние три года? Предлагаю пройти наверх и посмотреть другие работы Эндрю, думаю, они вас заинтересуют. А затем вы с доктором Менски должны будете позаботиться о том, чтобы вернуться в Сан-Франциско и посетить те предприятия на Западном побережье, о необходимости проинспектировать которые вы мне говорили. Эндрю остается здесь. Вам все ясно?

Искра ярости зажглась в глазах Смайта. Всего лишь искра, едва заметное изменение в выражении лица, которое даже

Эндрю, с его превосходной наблюдательностью, еле уследил. Потом Смайт пожал плечами:

— Как вам будет угодно, мистер Мартин. Даю вам слово — никакого вреда не будет причинено Эндрю.

— Хорошо.

— А мне и в самом деле не терпится посмотреть на его другие работы.

— С превеликим удовольствием, — сказал Сэр. — Я мог бы дать вам какую-нибудь из них, если вам понравится. Выбирайте что хотите, только не украшения, которые он сделал для моей жены и дочери, что-нибудь из мебели. Пожалуйста, выбирайте, я не шучу.

— Вы очень добры, — сказал Смайт.

Менски спросил:

— Можно, я повторю вам кое-что из того, что заметил тут, у вас, мистер Мартин?

— Если считаете нужным, доктор Менски.

— Вы сказали, что творчество Эндрю граничит с человеческими возможностями. Да, это так, даже я готов допустить это. Но «граничить» и «быть» человеком — это не одно и то же. И я хочу напомнить вам, что Эндрю — машина.

— Приму к сведению.