Сергей Калашников - Четвертая дочь императора (СИ)

К слову сказать, сюда ведь попадают отнюдь не великие ученые или знаменитые изобретатели. Обычные люди, забредшие в уединенные места. Обыватели. Так что техническая информация собирается по крупицам. И любые неточности, сообщенные прибывшими, стоят здешним специалистам немалых трудов. В общем, отвечая на вопросы, Гошка честно изложил все, известное ему о принципах построения турбовинтовых и турбореактивных двигателей, двигателей внутреннего сгорания и дизелей, паровых турбин и гидравлических приводов. Нет, это не его специальность. Он учился на вычтехе. Но технические журналы уважал, как все мальчишки. Многое в памяти осталось.

Не скрыл он и своих познаний в области вооружений. Уж про всякие стрелялки читал немало. Конечно, сумей он оживить свой надежно молчащий нетбук, где на жестком диске гигабайты информации, да горсть флэшек и дискариков в придачу, это был бы крутой информационный прорыв. Но электрика здесь действительно не работала. Ни фонарик с динамкой, ни часы, ни компактный компьютер.

Дядя Пинчук паковал листы с его написаниями в серьезные пакеты и отправлял с конным фельдъегерем. Так за писаниной и промелькнула неделя. Учебники здешней истории и географии, а также подшивка газет за последний год тоже были увлекательны и времени потребовали немало. Это при семиразовом обильном питании и ежедневных медосмотрах.

Начиная с четвертого дня, его еще и в бане парили, да поили каким-то кислым питьем. Говорили, чтобы ускорить обмен веществ. Интересно, зачем так изысканно выражаться. Он уже давно понял, что в еду ему подмешивают слабительное, а в питье — мочегонное. И так весь организм работает, как одна прямая труба. Осталось предположить, что для потливости. Похоже.

А жизнь поселка текла своим чередом. К околоточному приходили жители жаловаться на не закрывающийся кран, не уходящую в раковину воду, треснувшую форточку или слетевшую с петель дверь. Разбираться с этими вопросами отправлялись дворники, которых в подчинении у Пинчука было трое. Здесь же за столом в соседней комнате было оформлено завещание, принят на работу новый лесничий, оформлено несколько десятков заявок… жизнь текла. Приходили и уходили люди, доставлялись и забирались документы.

Наконец фельдшер сообщил, что Гошкино состояние вполне позволяет ему жить до самой смерти, а дядя Пинчук разложил на столе целый пасьянс листовок по части будущей профориентации. Хочешь — в дворники иди, хочешь — учись на врача. Да кругом народ требуется… Пока проходил карантин, тут с десяток человек из местных жителей брали у околоточного направления в разные места.

Вообще-то Гошка ожидал, что за ним прибудет конвой, или, на худой конец — сопровождающий, чтобы переправить его в место, где такие, как он «пришельцы» живут компактно и делятся своими уникальными познаниями с представителями государственной администрации, учеными, конструкторами. А оно вот как выходит! Иди и живи! Как все. Даже обидно слегка.

Попросился в учебку, чтобы выучиться на сигнальщика-рулевого. Империя сейчас воюет с Риканами. И все больше на море. Так что военные моряки в почете. А если война закончится, с такой специальностью без работы он не останется. Труд моряка на Посейдонии востребован. Кстати, если потянет, так и на капитана можно экзамен держать. И вообще, попав в чужой мир ему, прежде всего, захотелось не остаться с ним один на один, а примкнуть к некой общности, где хотя бы гарантированно напоят и накормят. В свободный полет не тянуло.

Он здесь один, свободен от любых долгов и обязанностей, ничем и никем не ограничен. Оно, конечно, в военном флоте могут и ухлопать, однако, рассудил, что терять ему особо нечего, а цепляться так уж сильно за жизнь в этом примитивном мире, резону особого нет. На Земле хоть интересно было. Друзья, ради форсу перед которыми нужно было деньжат заработать. Родители, ждущие внуков. Светка, наконец. Вертихвостка! Он только теперь сообразил, что она его нарочно дразнила, оказывая знаки внимания Димону. Хотела подтолкнуть, чтобы Гошка ее поскорее замуж позвал. А он, идиот, надрался, и пропал.

Получив направление, зашел в столовую, попрощаться с Ри. Она его первая приветила, да и корм носила — пальчики оближешь. Однако не застал. Уехала девушка. Сменщица еще странно так сказала, мол, кончилось ее послушание. Ну да ладно, он со временем здесь во всем разберется. Непонятки еще не раз встретятся.

Напоследок, пока поджидал конный вагончик до станции, обошел поселение. Железная дорога делила его пополам. Восемь рядов по шесть невыразительных двухэтажных кирпичных домов, в каждом по четыре подъезда. Судя по нумерации — в каждом подъезде живет одна семья. Крыши двускатные, фронтоны — продолжение стен.