Дэрил Грегори - Пандемоний

— Это та самая бритоголовая женщина, которую ты бросился догонять? — спросила Амра. — И каким же образом она может тебе помочь?

— Эта женщина — экзорцист.

Лью презрительно фыркнул.

— Господи, Дэл, неужели ты веришь в помощь шарлатанов от религии? Прошу тебя, взгляни на вещи трезво. Ведь речь, как-никак, идет об убийстве. А это твоя мать Мария…

— Мать Мариэтта, — поправил его я. — Мать Мариэтта ирландка — слышали бы вы ее акцент! — и кто-то вроде священника. Я точно не могу сказать, к какой церкви она принадлежит. Это нам с вами предстоит выяснить.

Лью откинулся на спинку стула. На лице у него застыло скорбное выражение.

— Давай будем друг с другом откровенны, — произнес он. — Эта твоя лысая ирландка…

— Лью, эта женщина заметила сидящего во мне Хеллиона. А ведь его до этого не замечал никто — ни психоаналитики, ни врачи, ни даже доктор Аарон. — Я подался вперед. — Она — тот, кто нам нужен.

Ответ на свои слова я услышал не сразу.

— То есть ты намерен ее разыскать? — спросил наконец брат.

Видимо, он заметил в моем лице что-то такое, отчего печально покачал головой.

— И где она живет? В гребаном Дублине?

— Не знаю. Пока не знаю.

Он вздохнул, поднялся со стула и вышел из кухни. Правда, спустя минуту вошел снова, на сей раз с ноутбуком.

— Живо в душ! — велел он мне. — А я пока займусь поисками твоей лысой бабенки.

Лос-Анджелес, 1995 год

Позднее, когда эту видеозапись прокрутили по всем каналам бесконечное количество раз, можно было расслышать специфический звук, похожий на сухой кашель, который уловил установленный в зале суда микрофон. Однако никто из тех, кто наблюдал эту сцену по телевидению, равно как и те, кто в тот момент находился в зале суда, казалось, не узнали в этом звуке выстрела.

За минуту до выстрела объектив единственной телевизионной камеры, которую разрешили установить в зале суда, был направлен на стол, за которым стоял обвиняемый. О. Джей Симпсон — вернее, Оренталь Джеймс Симпсон, как к нему обращался судья — молча стоял и с равнодушным видом слушал судью Ито. На пленке можно частично различить тех, кто находился за спиной у Симпсона, включая троих полицейских в коричневой форме из полицейского управления штата Калифорния, однако непосредственно за ним стоял Джонни Кокран. Идея строить линию защиты на одержимости принадлежала не Кокрану — ее крестным отцом был Роберт Шапиро, однако именно Кокран с блеском сумел вложить ее в мозги присяжным. Кровь, перчатка, черный пакет — улики самые что ни на есть неопровержимые. Ну кто еще, кроме человека, в которого вселился демон, мог оставить после себя такое?

Когда секретарь суда зачитывал вердикт по первому пункту обвинения — убийству бывшей жены О. Джея, Николь, — Кокран схватил Симпсона за плечо и прижался лбом к его спине. Сам Симпсон довольно улыбнулся и кивнул. По залу суда прокатился шепоток. Затем предстояло зачитать вердикт по второму пункту обвинения — убийству Рональда Голдмана.

Именно в этот момент Марк Янусек, проработавший в здании суда сторожем более полутора десятков лет, выстрелил в офицера полиции Стива Мерсера, который охранял вход в зал суда. Через несколько секунд дверь — она находилась вне зоны видимости камеры — распахнулась. Заметив это, Кокран выглянул через плечо Симпсона, который в этот момент поднял руку, чтобы помахать присяжным. Было видно, как губы его произносят: «Спасибо».

Телезрители впервые заподозрили неладное, когда один из полицейских, Дэн Фиоре, бросился к столу обвиняемого, где схватил Роберта Шапиро за плечо и крикнул:

— Ложись! Ложись!

Сторож Янусек попал в кадр, правда, спиной к камере. На нем черный плащ с погончиками и широкополая шляпа. В руках два серебристых пистолета, но на пленке можно разглядеть лишь один. Следующие выстрелы, однако, произвела чернокожая Таня Брандт, единственная женщина-полицейский в зале суда. Она дважды выстрелила одержимому Янусеку в спину.

Янусек быстро обернулся; широкополый плащ веером всколыхнулся вокруг него. Он вскинул руку и выстрелил. Брандт упала и поэтому исчезла из кадра.

Охранники двинулись на стрелявшего со всех концов зала. Один из них попытался схватить одержимого, однако Янусек отшвырнул его. Второй полицейский сделал несколько выстрелов едва ли не в упор, однако Янусек вертелся волчком, и, как выяснилось позднее, пули не причинили ему вреда. Одна из них пробила его плащ и застряла в стене в считанных дюймах от того места, где стоял прокурор Кристофер Дарден. Неожиданно Янусек затих, и трое полицейских, воспользовавшись моментом, навалились на него и прижали к полу.