Никита Разговоров - Четыре четырки

Марсиане, с которыми я познакомился, не похожи на тех с головы до ног механизированных завоевателей, которые смотрели на меня со страниц давно прочитанных книг. И я был признателен и академику Ару, и профессору Беру, и маэстро Кину за то, что они окружили таким вниманием и заботой случайно попавшую к ним в гости нашу земную собаку. Временами мне даже хотелось помочь им вывести их из тех заблуждений, в которые каждый из них попадал, «абсолютизируя» свою гипотезу и считая, что именно он нашел единственно правильный путь к решению загадки Живою. Но Живой в повести — это не только живой организм, но и подарок от земной человеческой жизни, причем именно такой, которая руководствуется высокими принципами. Кстати, к этому выводу постепенно приходят и герои повести, преодолевая свои ошибки и заблуждения. Над этими ошибками можно смеяться — особенно над выкладками профессора Ира, но в чем-то они поучительны и для нас. И, ратуя за содружество всех наук, за то, чтобы ученый имел широкий взгляд на мир, а не замыкался только в узких рамках своей профессии (помнится, еще Герцен писал об этом), автор повести защищает идею, дорогую сердцу каждого, кто имеет дело с подготовкой молодых специалистов, начинающейся, собственно говоря, со школьной скамьи.

В повести звучат любовь к жизни и глубокое уважение к науке, все отрасли которой в конечном счете служат защите и сохранению жизни, — в этом их великое, нерасторжимое единство.

В. В. ПАРИН, профессор,

действительный

член Академии медицинских наук СССР.