Игорь Борисенко - Вариант Ангола

— Война прямо, — криво улыбнулся Валяшко. Можно было только позавидовать его самообладанию: мы с Вершининым тащились подавленные и молчаливые. Наконец, нашли нужное место. "Летающий глаз" и в самом деле тихо висел себе у куста — коли не знаешь, что искать, не заметишь.

— Герберт! — позвал Сашка дрожащим голосом. Я на ответ не надеялся… и был тут же посрамлен. "Глаз" сразу же откликнулся. Голос у Герберта был прежний, будто ничего не случилось.

— Почему вы нас не предупредили! — злобно зашипел я. — Нас застали врасплох и наполовину перебили, наполовину взяли в плен.

— Извините, но у меня был сбой энергетических цепей. Приходило проводить перезагрузку всей системы, совершенно неожиданно — поэтому я не мог не предупредить, ни помочь.

— Как всегда, ответ имеется, — криво ухмыльнулся я. Сашка поднял передо мной руку — дескать, помолчи.

— Оставим разбирательство на потом. Как обстановка? Где враг и что нам лучше сделать?

— В наличии остались лишь два "глаза" — ваш и тот, что в тыловом отряде. По горам в обход долины движется отряд из десятка человек, которые через полчаса могут начать спуск в долину недалеко от пещеры. Вашим товарищам я передал, они готовятся. Один серв выслан мной ко входу в пещеру, потому что все может решиться и так, ударом с фронта. Датчики внутри долины по большей части тоже уничтожены, но кажется, последнее сопротивление в ней почти подавлено. Между горами и поляной с "пузырями" были зажаты трое человек. Судя по выстрелам, там остался один или двое. Мины туда больше не бросают, боятся попасть в своих. Тот участок леса взят в кольцо и оно постепенно сжимается. Вам следует поторопиться и идти прямо к пещере. Там будет последний… хм, рубеж обороны. Тем, кто охраняет пещеру от обхода, тоже лучше отойти.

— А Радченко, значит, бросить? — спросил я.

— Ему уже не помочь. Врагов там несколько десятков.

Уже долгое время мы не слышали вообще никаких выстрелов. Может, все кончено? Однако бросить их нельзя. Если бы Валяшко думал, как Герберт, и пошел бы себе в пещеру, мы бы сейчас с Сашкой лежали в реке мертвые вместе с Даниловым.

Поэтому мы пошли поперек долины, добрались до большой поляны и обогнули ее с юга. По дороге нашли двух мертвых португальцев и труп Олейника с обезображенным лицом — не то его забили до смерти, не то пуля в голову попала. Я выбросил португальский карабин и взял оружие повара, благо, патронов у него было полно.

Чем дальше, тем труднее было идти. Весь лес заполнили сумерки. Тут и раньше-то было плохо видно, а теперь вовсе, дальше пяти метров ничего не разглядишь.

— Не, так дело не пойдет, — пробормотал Валяшко. — Вы вот что, товарищ капитан, идите вдвоем на самом деле к пещере. Тут вам делать нечего, только на пулю, чего доброго, нарветесь. К тому же с ружьями… не годятся они. Я один пойду, уж буду заодно знать, что стрелять в любую сторону могу. Прорвусь сейчас, и если кто есть живой, выведу.

— А если там раненые, тащить надо? — спросил Вершинин.

— Не, тяжело раненых не протащишь. Тут ведь один шанс: на неожиданность ударить, вызволить и удирать. Если кого тащить, это дело гиблое. Никуда не попишешь, придется бросить.

Валяшко был прав. Или мне хотелось, чтобы он был прав и я скоренько себя в этом убедил? Он настоящий солдат, хорошо вооружен и обучен. А мы? Два интеллигента с неуклюжими ружьями, которые только под ногами станут путаться. Лучше, на самом деле, подготовить последний рубеж обороны.

— Пойдем, Саша, — сказал я, взяв Вершинина за плечо. Тот набычился, глядя в сторону.

— А его… одного бросим?

— Ты глухой, что ли? Не слышал, что он говорил?

— Ступайте, товарищ Вершинин, ступайте спокойно и не волнуйтесь, — широко улыбнулся Валяшко. Выглядел он невозмутимо и уверенно, так, словно собирался сходить в магазин за хлебом. Я вдруг подумал, что больше никогда его уже не увижу, но тут же затряс головой, прогоняя глупые мысли. Нет, он не может погибнуть. Такой человек — он жить должен. Долго и счастливо.

Повернувшись, я быстро пошел по еле заметной в темноте тропе к пещере. Сзади послышались шаги — Вершинин двинулся следом. Из парившего рядом "глаза" Герберт тревожно зашептал:

— Новый отряд продвигается вдоль реки. Уже нашли трупы. Поторопитесь!

Я прибавил шагу и по дороге скомандовал отходить Клюйко и Горадзе. Наша битва вступала в финальную стадию.

Александр Вершинин

22 декабря 1942 года, вечер

— А может, они сейчас атаковать не будут? — негромко сказал Клюйко, глядя, как в долине мало-помалу сгущаются сумерки.