Николай Нагорнов - Вечная Любовь

И не будет и нет граней, и нет границ, и нет полюсов. Нераздельная неслиянность.

Что же все-таки случается, если взгляды вдруг встречаются?

- Скучал без меня?

На тебе сошелся клином белый свет.

Если выйдешь ты мне навстречу...

Обрывается сердце, уже нет слов.

Смерть от счастья, разорвавшего душу.

Но - надо удержаться, надо удержать. Любовь к женщине напрямую, от себя, а не как дар свыше - может убить ее хуже ненависти - сможешь ли ты вместить в себя этот поток пламени, данный мне для нескольких миллиардов людей? Да сможешь ли ты этот огромный огненный водопад вобрать в себя и не взорваться и не погибнуть?

Издревле люди были существами-андрогинами. Катастрофа провала в майю: они разделились на полюса - мужчин и женщин - искать друг друга всю жизнь и едва ли находить.

И поворачиваются со скрипом и грохотом каменные створы век: Время огромным глазом смотрит на нас. Но читаю вдруг в этом запредельном взгляде:

Я = ТЫ.

А эти двое - мы - снова куда-то перемещаются. И плывет за окнами парк, вокзал, мост. Деревянные древние кварталы воздушного кружева.

Апрельский снег тает быстро. Солнце то прячется за крышами, то выскальзывает из-за них и сверкает искрами радуг в лужах и летящих каплях воды.

Говорятся какие-то слова, руки встречаются и расстаются, чтобы встретиться, и встречаются, чтобы расстаться. Говорятся просто глупости, милые глупости. Твое имя - Нежность. К чему слова? Что значат слова?

- Выходим?

На тебе сошелся клином белый свет.

Старый трамвай катит дальше. Увозит внутри отпечатанные в воздухе наши улыбки-жесты-звуки. Их тень скользит над нами, плавно уносится к куполам, где солнце играет с нею.

- Хорошо быть глупыми, правда, Орлов?

- Замечательно... Если бы еще навсегда. Сойти с ума, чтобы войти в сердце.

- А я уже сошла.

Остановилась вдруг напротив.

Это - признание?

- Я - тоже.

Безнадежный жест мой тает в воздухе.

А Старый Город, а Вечный Город принимает нас в широкие объятья своих улиц. И Время варварским взглядом обводит Форум, как показалось бы одному всемирно известному нобелевскому тунеядцу, чьи стихи мы оба любим. Солнце уже спряталось за гранитными домами. Тротуары погружаются в тень.

- Послушай, Вера, есть на свете высшая святая истина?

Очень важно, что ты ответишь сейчас.

- Есть. Конечно, есть: Все должны любить друг друга.

- "Должны" все убивает.

- "Должны" - в смысле: не будут счастливы, пока не полюбят.

- Так ты хиппи: "Make love, not war". Как, впрочем, и я сам, наверное.

- Только не "Make love", а "All you need is love".

Удивительно.

А теперь зайдем в это крошечное кафе. Словно не в центре Старого Города, а где-то на Монмартре.

На тебе сошелся клином белый свет.

Сумерки опускаются на Старый Город. Твое затененное лицо на фоне окна. Почему мне так тревожно и сладко с тобою? Фиолетовая боль заката за окнами...

С Ириной Истоминой все было иначе: Я = Я, ТЫ = ТЫ, терциум нон датур. Тем более с женой, Эльвирой - европейская отчужденность и дистанция как эталон культуры отношений, маскировка в себе самого тонкого, женственного, нежного эталон "культуры"... Кто же из нас с тобой, Эльвира, больше убивал это в себе? Да разве теперь поймешь...

Неужели вот так и уснет вечным сном Западная Европа, раздавившая в себе главное ради всего прочего?..

И ради этого стоило жениться на западно-европейской принцессе, особе королевской крови? Вот фантомы, вот иллюзии... Словно королевская кровь Западной Европы - панацея от всех бед России...

А если наоборот? По принципу парадокса? В России всех людей отрывали от всякой захваченности что земным, что духовным - и создали самых гармоничных людей, живущих выше и земного, и духовного, иначе не выживешь?

Но, жена Эльвира... но мне тебя забывать... не легко.

Как это глупо - быть уверенным в том, что надо выбросить из себя чувство к одной женщине, если любишь и другую. Словно само чувство любви - это некая собственность человека, и он вправе им распоряжаться по своему усмотрению. Но почему так часто в женщине

есть что-то, властно велящее: "Люби лишь меня одну!" И почему зараженная этим женщина не может понять: разрушая любовь в другом, она убивает лишь себя?

И так бывает очень часто: Грань. Барьер. Стена.

Но ты не такая, девочка-женщина.

Я = ТЫ открывается вдруг только сейчас.

И вот - совсем другая женщина рядом.

И в этом кафе, как почему-то всегда и везде сейчас, снова и снова играет кассета, и это Татьяна Анциферова, столь когда-то любимая, во времена "Драконографии", да и теперь... И поет она последнее, что записал не похожий ни на кого чудесный композитор, совершивший в недавние годы, видимо, нечто похожее на мою ошибку - он женился на западноевропейской принцессе и уехал с ней на ее историческую родину, в страну, называвшуюся во времена Римской империи Галлией, ныне Францией, и оставил всем на память вот это свое последнее завещание: