Николай Нагорнов - Вечная Любовь

"Боевая колесница подана"... Странно это звучит. И сама эта машина кажется нереальной, и сама поездка вместе с ним куда-то...

Город плывет за стеклами машины... Да город ли это?

Это пустыня, уходящая за горизонт.

Зал заполняется людьми. Идет бурный танец. Между танцующих снует официант с подносом. И слышно со всех сторон: "Привет, Поль!", "Добро пожаловать, Поль Эдуардович!"

- Будьте непринужденным, мой друг. Весь этот мир создан для вас так же, как и вы для него.

Между тем, на стол уже накрывается белоснежная скатерть, ставятся приборы. Поль идет, очевидно, на свое привычное место.

Подбегает официант, записывает, убегает.

- Нас с тобою, мой друг, окружают слабые недалекие люди. Стоит лишь проникнуть в их души, что не столь уж сложно, и они предстанут перед тобой как карточный расклад. А человек устроен до смешного просто...

Принесли коктейли, вазу с фруктами, шампанское.

Странное стечение обстоятельств... Лишь полчаса назад вспоминал ту бесконечную ночь под дождем и детское прозрение на мир людей-детей, объявивших себя взрослыми... Значит, и он это тоже когда-то понял, этот человек напротив за столиком...

- Да, как компьютер: блок желаний, блок эмоций, блок питания, блок анализа... И все их сознание не более чем компьютерная программа...

- Я рад - мы понимаем друг друга все лучше и лучше. Да, блок желаний... И такие в большинстве своем мелкие и пошлые желания. Какой-нибудь розовый кафель, синие джинсы, красный диплом, золотая медаль... Стоит лишь поманить их призраком исполнения их желаний, и они готовы для тебя на все... Ты, мой друг, плаваешь в мире изящных искусств, но не лучше ли быть ловцом, нежели рыбой?

- Да они и сами не хотят, чтобы их распрограммировали. Они предпочитают жить в гипнотическом сне и счастливы этим. Я был идеалистом. Я хотел помогать им стать свободными... Да зачем же! Пусть они и дальше будут такими, как есть, и в этом качестве исполняют свои обязанности. Так и должно быть. И служат свободным людям, обладающим само-осознанием.

- Нужно лишь быть справедливым с ними и великодушным. И не надмеваться над ними. Они такими созданы. И если они хорошо и честно служат, большего от них и не требуется. В этом их эволюция, в этом их путь к свободе. Другое дело, если они начинают бунтовать и требовать себе прав и свобод, не зная на самом деле, для чего это им, а лишь из зависти. Тут надо уметь их усмирить без ненужного кровопролития. Впрочем, бывает необходимость и в кровопролитии, если дело заходит слишком далеко.

Как дворяне всех времен и народов всегда это и умели.

- Когда они бунтуют...

- Да. Не позволять же стенькам разиным устраивать всеобщую деструкцию.

- Но сейчас едва ли не пол-страны таких, готовых хамить развитому человеку, когда ему даже нечем теперь защитить свою честь, как в прежние века - ни шпаги, ни пистолета.

- Не совсем так. Всякий разумный человек может развить в себе способность прямого воздействия на сознание таких бесноватых. С помощью определенных потоков биоэнергии. На самом деле даже не на них самих, а на негативные энергетические сущности, завладевшие такими людьми. И тогда проблем нет. Такие демонические личности сразу чувствуют человека, имеющего Силу. И становятся тише воды, ниже травы. Ты о психо-тренинге Кастанеды слышал что-нибудь?

- Нет, ничего.

- А о медитациях дзен, об астральном каратэ?

- Тоже ничего. Но я готов все это изучить, если это дает такую Силу.

- Вот и прекрасно. Этим и займемся. Людей, способных к таким практикам, не столь уж много. А ты в потенциале весьма способен. В этом твоя ценность.

К столику вдруг подходит молодой человек в джинсовом костюме:

- Хеллоу, Пол! Как там наш "Шарп"?

- Вполне благополучно. Данович дает за него то, что мы хотим.

- Ты гений, тебе в Нью-Йорк пора на биржу.

- Зачем такое нетерпение? Лучше быть вторым в нашем Старом Городе, чем десятым в Нью-Йорке.

Молодой человек уходит, и Вы снова поворачиваетесь ко мне:

- А теперь, юноша бледный со взором горящим, дам тебе самый главный совет: познай самого себя.

Отвергни, о Арджуна, страх и бессилье,

Восстань, чтоб врагов твои стрелы разили.

Мудрец, исходя из законов всеобщих,

Не должен жалеть ни живых, ни усопших.

Лишь тот, ставший мудрым, бессмертья достоин,

Кто стоек в несчастьи, кто в счастьи спокоен.

Где чувства господствуют, там вожделенье,

А где вожделенье, там гнев, ослепленье,

А где ослепленье, ума угасанье,

Где ум угасает, там гибнет сознанье,