Николай Нагорнов - Вечная Любовь

Воды Леты

Миллиарды лет боли

Новая Земля

Те, Кто создали человека.

И - числовая спираль... Язык будущего... Язык Любви.

Ради этого и надо было ожить - передать этот новый язык всем, кто лишь сможет его усвоить.

Сине-белый цвет неба за окном медленно сменялся золотисто-белым...

Теперь надо как-то дотянуться до окна и посмотреть, где я... Вот. Чуть подвинуться... Еще... Еще... Вот и подоконник.

Кто же это там, под окном?

Неужели вы все ко мне? Поль и Шеф? Ирина Истомина и Наташа? Эльвира и Вероника, вечные мои любимые? Бабушка и старик Орлов со своими орденами? И "верный оруженосец", и Марина, и Элен?

Да, ко мне. Вот увидели меня в окне, машут руками, радуются... Да разве это возможно?

Всеобщее примирение.

Всеобщее примирение...

Так было в мире всегда, так будет в мире всегда.

- Девушка, как бы мне выйти во двор? Только посмотрите - все они ко мне.

- Ну, ладно, я сейчас с дежурной сестрой поговорю, может быть, разрешит.

Милая девушка в белом халате медленно-медленно ведет под руку по двору. Тополя уже летние. Лучи послеполуденного Солнца скользят по ним, словно двадцать лет назад и двести лет назад...

Все окружают нас и просто молча улыбаются.

Странное, почти незнакомое чувство, будто время остановилось... и приходит нежданное, забытое где-то в созерцательном детстве, глубокое умиротворение...

И уходит бесконечное томление души, бесконечное ожидание чего-то - это долгое чувство пути по пустыне, тянувшееся из года в год, уходит тоска по прошлому и по будущему.

Словно путь по пустыне закончен, и начинается медленное вступление в долгожданную обетованную землю, полную воды и прохладной тени деревьев...

Что-то сдвигается в глубине души... какие-то континентальные плиты всего многолетнего ощущения мира и себя, понимания мира и себя... какое-то просветление поднимается к сознанию из скрытых глубин - неужели все, что приносило эти едва выносимые напряжения, борьбу, отчаяние в себе - специально напрявлялось и создавалось из невидимого мира, чтобы побуждать меня изменяться, заставлять развиваться, очищать себя и укреплять, углубиться в смирения и изменения своего восприятия, очищения от чувства собственной важности и прочего и прочего?

Все это была какая-то моя грандиозная иллюзия?

И почему кажется, будто все пришедшие готовы вдруг легко и счастливо рассмеяться, глядя сейчас на мое замешательство и растерянность? Словно все вы давно уже это знали или хотя бы предчувствовали и догадывались, но делали до сих пор серьезный вид, чтобы не нарушить достоверность происходящего и не дать мне догадаться раньше времени?

И по наивности все это воспринимал за чистую монету и ужасался, терялся, считал себя страдальцем за идею, за веру... а что еще подскажет чувство собственной важности? - или как наказание, расплату, искупление? когда привычные люди вдруг становятся как бы безумными, как бы врагами: все это было лишь для того, чтобы полностью изжить всю свою наивность деления жизни на "добро" и "зло"? Когда усыпляющий тебя гипнотическим сном несет "добро", а пробуждающий тебя от него несет "зло"?

А они... они были просто... "будильниками"? Чтобы меня будить и не давать засыпать гипнотическим сном, то одним, то другим? И сам тоже был будильником для Наташи, для Эльвиры, для Вероники, для старика Орлова, железного генерала, и многих, многих других, теперь уже и забытых?

Насколько же все происходящее есть совсем не то, за что его принимаешь взглядом земного рассудка, а только "правила игры"? Их иногда проявляющаяся строгость может иногда угнетать, если эти правила принимать всерьез, а не видеть за ними Великую Улыбку в Небе, полную Любви.

Все так же стоят вокруг и просто... молча улыбаются.

Шеф достает из своей сумки разломленный хлеб и наливает немного вина в небольшую чашу:

- Будем благодарны всем, кто встречался нам в жизни хоть раз.

Вот и Вероника взяла кусочек и выпила глоток, вот и Наташа...

Вот и Поль, вот и сам Шеф...

Вот и Марина, вот и Ирина Истомина...

Вот и Эльвира, вот и Элен...

И Поль начал метафизический диалог с Шефом, руководствуясь примером дискуссии последователей Шри Шанкары с последователями Рамануджи по адвайта-веданте. Речь шла о преображении каббалистического Древа сфирот, произошедшем две тысячи лет назад, что не открыто нынешним каббалистам, и о новом его преображении, что идет сейчас. И тянулся этот диалог тридцать шесть часов без перерыва.

И Марина начала дискуссию с Ириной Истоминой: какая женщина больше способна любить мужчину. И эта дискуссия, кажется, все еще не закончилась.