Дэймон Найт: Последнее слово

Моя последняя война должна вестись оружием настолько опустошающим, чтобы Человек уже никогда не пришел в себя.

Так и произошло.

В пятый день я смотрел вниз на планету без ее лесов, полей: на ней не осталось ничего кроме голых камней и кратеров, точь в точь как на Луне. Небо излучало болезнено-фиолетовый свет. Что ж, я заплатил большую цену, но Человека больше нет.

Ну, не совсем. Два осталось -- мужчина и женщина. Я нашел их живыми и невредимыми, на скале, вокруг которой был радиоактивный океан. Они были внутри прозрачного купола, или силового поля, который не пропускал зараженный воздух.

Видите, как близко я подошел к победе? Если бы они распространили свою машину до того, как началась война... Но вот они сейчас внутри нее, как две белые мыши в клетке.

Они сразу узнали меня. Женщина была молодой и спокойной.

-- Это с уверенностью можно назвать гениальным устройством, -- сказал я вежливо.

Вообще-то оно было достаточно уродливой вещью, все провода которой были убраны глубоко под землю, с большим, в виде полукруга, пультом с множеством мигающих лампочек.

-- Жаль, что я не узнал о нем раньше; его можно было бы использовать для дела.

-- Только не его, -- сказал мужчина, ухмыляясь. -- Эта машина для мира. Просто случайно она создает поле, которое защищает от атомного взрыва.

-- Почему ты говоришь "просто случайно"? -- спросил я его.

-- Просто он так говорит, -- ответила женщина. -- Если бы ты подождал еще месяцев шесть, то мы бы победили тебя. Но, наверно, теперь ты думаешь, что победил.

-- О, и вправду, -- сказал я. -- Но пока мы можем устроиться поудобнее.

Когда они стояли перед управлением, они выглядели очень напряженными, и никак не отреагировали на мое предложение.

-- Почему ты говоришь, что я "думаю" что выиграл? -- спросил я.

-- Просто я так говорю. По крайней мере, победа тебе далась не так просто.

Мужчина вставил:

-- И, похоже, теперь ты достаточно смел, чтобы появиться, -- его челюсть выглядела свирепо. Таких как он, сидящих в штурмовиках в первый день войны, было уже очень и очень много.

-- О, -- сказал я, -- я был здесь всегда.

-- С самого начала? -- спросила женщина.

Я поклонился ей.

-- Почти, -- ответил я, чтобы быть совершенно честным.

После этого наступило короткое молчание, одно из тех, которое прерывает лучшие из разговоров. Через мгновение пол затрясся.

Мужчина и женщина озабоченно посмотрели на пульт управления. Цветные лампочки мигали.

-- Это аккумуляторы? -- Было слышно, что женщина говорит медленно, растягивая слова.

-- Нет, -- ответил мужчина. -- Они все еще заряжаются. Дай им еще пару минут.

Женщина повернулась ко мне. Я был рад этому, потому что их разговор меня насторожил. Она сказала:

-- Почему ты не оставил нас в покое? На небесах знают, что мы не были идеальными, но не настолько же плохими! Не обязательно было заставлять нас делать это друг другу.

Мужчина произнес:

Покой отравил бы его. Он бы высох, как гнилое яблоко.

Это было правдой, ну, или почти правдой, поэтому я не стал оспаривать этого. Пол еще раз содрогнулся.

-- Ты ждешь, когда мы начнем страдать, -- сказала женщина, -- не так ли?

Я улыбнулся.

-- Но это случится нескоро. Даже если мы упадем в океан, Эта сфера сохранит нам жизнь. Мы можем оставаться здесь месяцами, до тех пор, пока не закончится еда.

-- Я могу подождать, -- сказал я нежно.

Она повернулась к мужу.

-- Значит, мы обязаны быть последними, -- сказала она. -- Разве ты не видишь? Если бы это было не так, разве он был бы тут?

-- Правильно, -- сказал мужчина с интонацией, которая, честно говоря, мне очень не понравилась. Он склонился над пультом управления. -- Больше нам здесь делать нечего. Ева, не могла бы ты... -- он отошел назад, указывая на большой рубильник с красной ручкой.

Женщина подошла к рубильнику и положила на него руку.

-- Секундочку, -- пробормотал я смущенно. -- Куда это вы собрались? Что это за вещь?

Она улыбнулась мне.

-- Это не только машина, генерирующая силовое поле, -- сказала она.

-- Нет? -- удивился я. -- А что еще?

-- Это машина времени, -- ответил мужчина.

-- Мы отправляемся назад, -- прошептала женщина, -- в самое начало.

Назад, в самое начало, чтобы начать все заново.

Без меня.

Женщина сказала:

-- Ты выиграл Армагеддон, но ты потерял Землю.

Конечно, я знал ответ на этот вопрос, но она была женщиной, и последнее слово было за ней.

Я указал на фиолетовую темноту снаружи.

-- Потерял Землю? А что же это?

Она начала опускать рубильник.