Константин Мзареулов - Звёздный лабиринт

Отодвинув рюмку, майор встал и жестко произнес:

— Сейчас у них этого «Панциря» не будет. И денег тоже. Мямлик, ты при оружии?

— А чем я, по-твоему, ту четверку положил? — Подполковник продемонстрировал висевшую под курткой «Гюрзу».

— Тогда пошли.

Они снова переместились на Станцию. Вскоре к ним присоединились Аркадий с

Николаем, а также Кутуков, с радостью прервавший вынужденное безделье на острове Фернандо. Пока команда разбирала автоматы и натягивала броню, роботы изучили обстановку в ауле и доложили, что пять здоровенных баулов со стодолларовыми купюрами хранятся в богатом двухэтажном доме на окраине селения.

Боевая техника стояла без укрытия на покрытом снежными пятнами пустыре ближе к лесу.

Дом, где жил не расстававшийся с деньгами Мадаев, охраняло не меньше тридцати боевиков. Внутри здания постоянно сшивались человек десять — не только чеченцы, но и явные славяне, прибалты и, судя по одежде, арабы или афганские моджахеды. Все они были с ног до головы увешаны оружием.

— Впятером не управимся, — посетовал Аркадий. — Надо бы еще десятка два

«Красных Стрел» собрать.

— Глупости, — весело отмахнулся уже настроившийся на драку Сергей. -

Когда начнется стрельба за околицей, все всполошатся и побегут на звуки боя.

Оставшихся перебьем одной левой.

… Внутри танка людей не оказалось. Экипажи всех боевых машин обедали у костра под звуки магнитофона, стенавшего жалостливую блатную песню о том, как трое парнишек бежали из таежного лагеря, но конвойные догнали их и повели расстреливать.

Гипертоннель проложили прямиком в башню Т-72. Хребтов скользнул в машину и привычно взялся за рукоятки. Танк ожил, пошевелил орудием, слегка развернул башню и всадил осколочный снаряд точно в центр сидевшей вокруг огня компании.

Уцелевших Хребтов добил из пулемета. Потом, медленно вращая башню, подполковник методично расстрелял боевые машины пехоты, «Панцирь» и тесно стоявшие джипы с тяжелыми пулеметами и безоткатными пушками. Покончив с техникой, Хребтов выпустил несколько снарядов по толпе боевиков, бежавших к танку со стороны аула. Противник залег и принялся ползком окружать взбесившуюся стальную громадину. Омерзительно провизжала ракета, выпущенная из ручного гранатомета.

К этому моменту Хребтов уже покинул танк и, присоединившись к остальным, наблюдал за главным объектом операции. Как они и рассчитывали, охрана командирской резиденции заняла оборону по периметру дворовой ограды, и внутри дома остались только два боевика — литовец и афганец. Оба с автоматами наготове присели на корточки возле окон, изредка с опаской выглядывая наружу. Сам Абдул

Мадаев громко командовал во дворе.

— Надо спешить, они могут вернуться в любую секунду, — обеспокоенно предупредил Николай.

Пока он произносил эту короткую фразу, Сергей и Михаил уже шагнули на второй этаж дома в далеком ауле. Хребтов резким толчком распахнул дверь, и майор ворвался в комнату с «Хеклер-и-Кох» в обеих руках. Он сразу открыл огонь из двух стволов, а спустя мгновение к нему присоединился подполковник. Наемники погибли мгновенно, но ветераны спецназа в азарте боя продолжали давить гашетки, пока не опустошили магазины.

— Хорош, они уже готовы, — сказал наконец Хребтов.

Вся акция, включая уничтожение боевой техники, ликвидацию охраны и захват денег, заняла не больше двух минут. Когда баулы оказались на Станции, Сергей проговорил с досадой:

— Надо было еще немного боевиков пострелять.

— Незачем зря боеприпасы расходовать. — Мишку переполняли положительные эмоции. — Этой банде и без нашей помощи не поздоровится. Виданное ли дело — такие бабки потеряли!

«Кстати, о деньгах», — подумал Сергей, разглядывая туго набитые сумки.

Судя по размерам, в каждой могло поместиться миллионов пять баксов. Два таких же баула Муравьев взял в подъезде, но лимонов десять боевики, видимо, успели израсходовать. Так что ничего страшного не случится, если «Красные Стрелы» недосчитаются одной сумки. Хребтов понял его правильно, поэтому в кабинет

Директора попали только четыре баула, причем этот факт не вызвал ненужных комментариев.

Чтобы выслушать их историю, собралось все руководство ИСТРИСа. Пятеро были в повседневной военной форме и представились кодовыми именами: Львов, Волков,

Дубов, Комаров, Орлов. Шестого называть не пришлось — Тарпанова узнали без церемоний, хотя так и не поняли, почему доцента здесь величают Ферзем. Когда