Дмитрий Нечай: Неограниченная экспансия

Теперь вернемся к нашим новым возможностям и энергоперспективам и через эту призму попробуем взглянуть на подобную сверхглобальную проблему. Прежде всего, естественно , встает вопрос о выживании. Мы ведь давно перестали считать подобные вопросы более или менее актуальными в зависимости от их отдаленности во времени. Такой вопрос нами всеми решается просто, ответ на него однозначный и твердый. Мы будем бороться. Мы будем драться и рваться до тех пор, пока либо не вырвемся, либо не погибнем. Итак, что же для этого делать? Имеющиеся в распоряжении галактики резервы я считаю вполне достаточными для возможности прорыва и интенсивнейшего освоения ближайших и не особенно удаленных галактик наших соседей. Лишь на базе их сконцентрированного в единое целое сырья и энергии мы будем способны хоть как-то распоряжаться своими судьбами. Дальнейший выбор пути в данный момент немыслим, ибо время такого освоения весьма отдаленно. Возможно вполне реально станет поступить со всей системой галактики по принципу внутригалактической нашей системы, взяв под контроль центр и ядро, что лично мне представляется вполне осуществимым из-за сложности механизмов действия. Возможно, придется избрать иную дорогу, максимально удаляясь от района намечающегося взрыва , и переждать его. Хотя, кто знает, не захотят ли в будущем наши потомки перешагнуть кажущиеся им такими тесными пределы для них старой и поднадоевшей метагалактики, ища новые, такие же или иные, виды и места своим нарастающим силам.

Надо признаться, Мэдж, когда я углубляюсь в такие дела, я отчетливо и ясно вижу нашу ничтожность даже сейчас, даже потом. Но я думаю, почему же мы есть, почему и благодаря чему мы вроде бы пока вполне успешно разрастаемся, обходя катаклизмы и устремляясь еще дальше. Я долго думал и решил, может, глупо и смешно для кого-то, я решил, что мы это делаем, скорей всего, из-за своей, не знаю, как это назвать, способности, что ли, не залезать так далеко, чтобы не сойти с ума, но и не топтаться на месте, мыча и визжа от страха и бессилия. Вообще, я пришел к выводу, что со временем даже это ощущение, когда думаешь о бесконечности вселенной, об ее устройстве и всем таком, ты его помнишь, наверное. Это ощущение страха, давящего инстинктивного ужаса, даже оно со временем переросло у нас в простое ощущение, что, мол, жаль, что этого пока еще не можем и все, в общем-то. Не можем и никогда не сможем, а пока не можем, понимаешь, Мэдж! Неизвестно, развиваясь дальше по этому направлению, что оно, это чувство, представит из себя потом. Возможно, исчезнет совсем, но это не раньше, чем мы его исчерпаем за счет своей силы и уверенности. А пока оно давит нас, напоминает нам. Сиди, ничтожество, и не рыпайся, я сильнее, сильнее своей необъятностью, для которой у тебя вечно будут непосильно слабые мозги. Знай место и сиди смирно.

Вдумайся, Мэдж, сядь, закрой глаза и очень просто себе это представь. Сколько бы ты не летел, летишь, летишь, летишь, сто тысяч лет, миллиард, биллион, биллион биллионов, а конца все нет и нет. И не будет его никогда, ибо бесконечно это. Правда, страшно? Вижу, страшно, пока, пока , Мэдж. Терять-то все равно нечего, так чего же сдаваться. Мы еще посмотрим, госпожа вечность, кто из нас сильнее, мы - ничтожества, или ты - всемогущество. Обри отдышался.

- Прямо, как перед господом богом, перед тобой здесь ору, доказываю. Ну, вот, на чем это я задержал внимание столь долго, на вселенной. Пожалуй, достойна она этого, как считаешь?

Мэдж молчал.

- А теперь, дорогой сторонник галактического монополизма, как говаривали пращуры, спустимся-ка на землю. Твои прожекты нам - груз на ноги, а подарочка нам делать не будет никто. Обворовать нас всех хочешь. Время наше бесценное украсть на свои эти штучки. Не выйдет, Мэдж. Одумайся лучше и не входи в историю, как мозговой урод, исступленно рвущийся к бесцельной идее. Лучше уж вообще в нее не входи. Позаботься о потомстве, оно тебя проклянет. Именно вместе объединившись против этой угрозы, этой только и жаждущей погубить нас всех среды, мы способны что либо совершить. Цепляясь же за власть и уходя в идиотские противоречия между единым, нами всеми, мы топчемся на месте и ждем своего последнего часа, который, не забывай, спешит за нами по пятам. Он от самого нашего рождения гонится за нами, и если ты зазеваешься, то не вини никого. Ты, Мэдж, зовешь зазеваться. Да, сущность наша - агрессия, но разве не вынуждает нас к ней окружающая среда, разве не говорит она: "Покори меня, или я уничтожу тебя!"?. Так что же ты, Мэдж, играешь ей на руку, она ведь не из тех врагов, что кого-либо щадят. Она сожрет тебя вместе с нами, и ты погибнешь, вися между нами, отвергнутый своими и не нужный ей. Не рискуй, дружище, ты не в силах сделать такое предательство, ты - человек и тебе - человечье. Ты создан среди нас и для нас, ты наш до конца, пойми.