Дмитрий Нечай: Лужа

Дмитрий Нечай

ЛУЖА

Легкий утренний ветерок пронесся по освеженной предрассветным туманом поляне, заглядывая своим осторожным дуновением под каждый лист, заставляя скатываться серебристые капли росы. Надвигающийся день медленно загорался восходящим вдалеке между рядами сосновых стволов ярко-красным диском солнца. Первые его лучи, пронзая прозрачный воздух тесным сплетением золотых нитей, уже озаряли верхушки деревьев на противоположной стороне поляны. Мрак улетучивался с каждым мгновением, переходя в легкую дымку, смешанную с запахами мокрого леса. Обилие луж создавало на поляне иллюзию обмелевшего болотца со множеством холмиков, между которыми они просторно размещались. Не успев впитаться в землю со вчерашнего вечера, лужи создавали непередаваемо тонкое слияние с общим видом потрепанной ненастьем растительности. Согнутая трава клочьями свисала вниз, с одного из холмиков, касаясь своими концами одной из луж. Лужа была несколько глубже остальных из-за того, что находилась в углублении. Темная ее окраска свидетельствовала о довольно приличном объеме. Ломаные и гнутые травы образовывали и на ровном участке под холмом нечто, напоминающее гнездо, запирая лужу в тесное кольцо, придававшее ей скромные размеры. Наконец первый луч уже ослепительно яркого светила, медленно ползущий по поляне, вмиг нырнул с верха холма в кроящуюся за ним низину, уйдя в самую глубь водной глади лужи.

Он проснулся так, как и намечал. Оставалось еще довольно много времени и можно было не спеша собраться, убрать за собой, приготовиться к сегодняшней церемонии. Им очень повезло - так считал он сам и многие, кому тоже повезло. С этого момента, точнее, оставалось совсем немного и можно будет сказать, что с этого момента, их жизнь станет гораздо красочнее океан впечатлений, новых, не тех, что были прежде. Так везло не всем. Лишь те, кто появлялся на свет сразу, либо чуть погодя после наступления мрака, могли рассчитывать, что вторая половина их жизни будет проведена в свете, ибо период просветления пространства равняется средней продолжительности жизни нормального существа. Были, конечно, и уникальные случаи, он помнил их наизусть, этому учили их всех, это знал и каждый тот, кого не учили. Некоторые из этих стойких жили в периодах двух, а некоторые даже трех просветлений. Их окружали заботой и вниманием, они были уважаемы всеми, от главных до последних. В глубине души он завидовал таким, немного побаивался. Впрочем, как все. Даже возникала злость из-за вполне объяснимого чувства несправедливости. Ведь его скоро, очень скоро по сравнению с ними, не станет, а они увидят новую тьму и новый свет. Все же огорчатся сильно не было причин - он из средних. К тому же период его жизни пришелся на два этапа - тьмы и света, а значит, ему повезло больше, чем любым из тех, кто жил только в свете, либо только во тьме. Одной, особенно веселящей деталью его улучшившегося настроения было и то, что с наступлением сегодняшнего света начнется время, когда все резервы сообщества, уходящие в большинстве своем на поддержание жизни во тьме, будут брошены на развитие и прогресс. А это значит, что еще и уникальный период невиданных ранее открытий и достижений предстанет перед ним во всей своей красе. И кто знает, может перед наступлением следующей тьмы, когда наступит его час, он ничуть не пожалеет о прожитой жизни. Но будет счастлив тем, что существовал в исторический цикл, который потомки, может быть, назовут периодом глобального ускорения развития сообщества, или чем-то в этом роде. Длинные названия ему нравились может, а точнее и в самом деле оттого, что их так смалу учили. Постепенно привыкаешь, а потом уже как необходимая жизненная потребность. Иногда даже одни сокращения составляли целые фразы. Он глянул на свое отражение, вроде все вполне хорошо, по ритуалу, как положено, как предусмотрено. Ничего вызывающего, ничего анти и проти. Все как сказано и рекомендовано. Такой момент своей личной истории должен быть запоминающимся, а следовательно по всем правилам и предписаниям. Он взглянул - еще рановато. Прийти рано будет неприятно. Вот совсем другое дело - если в самый разгар торжества. Все на месте, главные у себя наверху, все остальные согласно местам. Пошумят, пообщаются, потом звук, призывающий к вниманию, и застыв в трепетных позах, все устремляют взор наверх. А там через долю мгновения вспыхивает, за миг озаряя яркими брызгами, бесцветный сияющий свет.