Дмитрий Нечай: Сны

Преодолевая чувства Туамаутеф вытащил папирусы иприготовив смесь для письма и палочки внимательно начал переписывать текст на плите.

" Благоговейны, будут те,кто сумеет постичьзнания скрытые письменами Тота, воистину божественное могущество содержат они посредствам глубины проникновения в суть мироздания и порядок вещей в нем"

Туамаутеф перевел дух. Ожидание чего-то сверхъестественного наваливалось как ветер из пустыни. Он продолжил. Текст камня был своеобразным введением читающего в то с чем ему предстояло,ознакомится, чуть позднее поочередно указывались все плиты с текстами и несколько металлических папирусов, в которых и содержалось то самое знание, о котором говорилось.

Переписав текстс плиты Туамаутеф дописал от себя мнение по поводу материала плиты и каллиграфии текста.

Художественностьс которой были выполнены надписи наряду с прочностью материала не оставляли сомнения в не человеческом происхождении плиты.

Ни один храм и ни один тайный мастер ремесел не сумелбы начертать подобное столь изящнои глубоко врезая знаки в поверхность этого материала. Туамаутеф сам постигал наиболее скрытыеметоды написания на различных материалах и совершенно был уверен в своих выводах.

Он отступил от плиты и переставил факел поближе к одному из сундуков. Замка не было,но защелка крышки требовала для открытия определенных умственных усилий явно носящих развлекательный характер. Туамаутеф немного приободрился, разбираясь с нею иоткрыв, наконец, сундукостолбенел.

В центре лежалзолотой папирус с декоративными завитками в углах с мельчайшим текстом, выполненным с таким вкусом и художественностью что у Туамаутефа появилось некое смешанное чувство ликования и восторга одновременно. Но даже не это было главным. Сбоку от папируса лежал непонятный предмет продолговатой формы, выполненный из каких то металлов по цвету и структуре не похожих ни на что виденное им до сих пор, даже на плиту с текстом.

Он внимательно начал читать знаки на папирусе.Приписываясвои впечатления Туамаутефособо отметил непохожесть текстов на принятые нормы письма. Преждевсего, слова наносились с использованием неизвестной художественной стилистики и, хотя были теми же знаками, которыми пользуются официальные жреческие писцы и ученые фараона все же отличались от них довольно значительно. Особо отметил Туамаутеф непохожесть построения предложений и полное отсутствие введений и разного рода гимнов с прославлениями. Тексты несли характер чистой информации без единого лишнего слова, что однозначно говорило о том, что тот, кто ихнаносил, был уверен в том, что говорит без малейшего сомнения.

" Переписал в том виде и той манерой, которые присутствуют в оригиналах" - закончил Туамаутеф один из своих папирусов, и положив его рядом подсохнуть, достал следующий.

Дрожащей от волнения рукой он взял золотой папирус.

" Трепещи о ты стоящий передо мной враг и недоброжелателья держу в рукемоей разящий лучсвета, и будешь повержен ты и сожжен как песок пустыни "

Речь шла явно о предмете находившемся рядом. Туамаутеф перевел дух, он понял,кто повествует от первого лица и рука задрожала еще сильнее. Это был бог, кто именно еще не было ясно, но это точно был бог, кто иной мог владеть подобной силы предметом.

" Не оставляй шанса врагу на спасение,уничтожить его теперь проще нежели ранее но не применяй бездумно силу свою дай мысли сперва вынести суждение о результате. Применениешироко,но не всегда оправданно и необходимо. Никогда не зажигай факелсмерти,если можешь обойтись без него! Хотя и нет окончания силе его это предостережет тебя от глупого применения,так как она не твоя истинно а лишь временная сила богов в твоих руках."

Туамаутеф вытер пот со лба, волнение охватило его всецело. Он взял предмет из сундука и внимательно осмотрел его. Изучение золотого папируса дало ему представление отом,как надо держать предмет в правильном направлении к врагу и что надо сжать, дабы извлечь разящий луч. Он не могсдержатся. Направивузким концом на ребро плиты изметалла он сжал указательным пальцем выпуклость сбоку корпуса и тут же отпустил. Он ослеп и чуть не закричал от ужаса. Он пересталвидеть, но не ощущал боли и мысль о божественном наказании пронеслась в голове. Но через небольшой промежуток времени Туамаутефпочувствовал,как зрение возвращается к нему и очертания предметов приходят в соответствие с реальностью. Наконец он понял и страх прошел. Ярчайшая вспышка ослепила его на время в полумраке подземелья,где глаза становятся очень чувствительны. Он взглянул на край плиты, воистину боги не имели предела силе, край оплыл, как жидкая медь и застыл в таком виде Туамаутеф сильнообжегся,пытаясь тронуть это место. Он быстро и разборчиво записал все произошедшееиположив предмет, назад перешел к следующей плите с надписями. Голова кружилась, и все вокруг казалось нереальным, он верил и не верил всему, что происходило настолько все было сверхъестественно. С каждой новой строкой Туамаутеф все отчетливеепонимал сколь ничтожны знания современников, их возможности и представления о своей истории. Все каноны иправила, устоявшиеся столетиями рушились перед беспощадной правдой древних текстов.