Владимир Медведев: «Если», 2000 № 01

«Ящерка» Урсулы Ле Гуин — новая история о Земноморье. Маги, старые и молодые, склоки, странные судьбы, неожиданная развязка — мастерство Ле Гуин по-прежнему на высоте. Только не вполне понятно, почему «Стрекоза» (Dragonfly) превратилась в «Ящерку»? Очевидно, переводчику так показалось благозвучнее.

Весьма неплохи вещи Раймонда Фейста, Теда Уильямса, очень симпатична вещица Терри Пратчета «Море и рыбки» из цикла «Плоскомирье». Да что там говорить, слабых вещей в сборнике практически нет. Разве что Терри Гудкайнд вызывает некоторое удивление. «Долги предков» из цикла «Меч Истины» — приквел к «Первому Правилу Волшебника». Эта повесть — словно жирное пятно на роскошной ткани сборника. Наверное, добрый дядя Силверберг не смог проявить характер.

«Легенда», несомненно, стоит того, чтобы иметь ее в своей библиотеке. Ко всему еще это неплохой пример для наших авторов и издателей. Время от времени полезно перебивать монотонное поступление романов на рынок такими вот проектами.

Уильям БАРРОУЗ

МЯГКАЯ МАШИНА

Санкт-Петербург: Амфора — Азбука, 1999. — 544 с.

Пер. с англ. В. Когана —

(Серия «Коллекция»). 10 000 экз. (п)

У каждого времени свое будущее. Будущее «бурных» шестидесятых нарочито, даже вызывающе эпатажно и в то же время свободно. Свободно прежде всего в выражении собственных мыслей и чувств, не знающих более цензурных рамок или ограничений, накладываемых обывательской моралью.

Именно такое будущее предстает перед нами в произведениях Уильяма Барроуза, автора нашумевшего «Голого завтрака», известного писателя-модерниста, ставшего для многих своеобразным литературным гуру и просто культовой фигурой своего времени.

Для его прозы характерна насыщенность яркими, причудливыми и зачастую неприличными картинами (Барроуз, кстати, не рекомендован для прочтения несовершеннолетним), напоминающими сновидения, парадоксальное осмысление проблем человека и общества и обращение к масс-культуре через использование скрытых и явных отсылок к ее произведениям, в том числе и фантастическим.

Книга, включающая в себя романы «Мягкая машина», «Билет, который лопнул» и «Экспресс «Сверхновая», написана в соответствии со всеми канонами фантастического жанра, автором весьма любимого. Здесь есть и машины, порабощающие сознание, и космический заговор, целью которого является уничтожение нашей планеты, и противостояние Банды и Полиции Сверхновой, чьи агенты с легкостью сменяют времена, пространства и даже собственные тела ради спасения мира, реальность которого рвется на части, словно кинопленка.

При этом читать текст, считающийся классикой экспериментальной прозы, нелегко. Он выписан в своеобразной, стилистически усложненной — и весьма впечатляющей — манере, подтверждающей старую истину о том, что чтение — все-таки труд, требующий определенных навыков и интеллектуальных усилий. Большим любителям галактических войн и сражений, а также героического лязга мечей читать книгу не рекомендуется во избежание разочарования, а вот желающим прикоснуться к источнику, из которого черпала и продолжает черпать научная фантастика, познакомиться с Барроузом, конечно, стоит.

Марина и Сергей ДЯЧЕНКО

КАЗНЬ

Москва — СПб.: ACT — Terra Fantastica, 1999. — 480 с.

(Серия «Звездный лабиринт»). 11 000 экз. (п)

===================================================================================

Гуманная интеллектуалка Ирена проходит через целую обойму виртуальных реальностей, созданных ее бывшим супругом — ученым-демиургом. Вот, собственно, и весь несложный рисунок фабулы. Фантастический антураж очень прозрачен: сквозь него просвечивает философский диалог между человеком и творцом мира. Создатель, спрашивает человек, почему так несовершенно устроен мир? Почему так трудно в нем прожить спокойную и счастливую жизнь? А творец молчит или изредка посылает странные подсказки-ребусы. Структура романа очень точно соответствует ритму реплик в этом диалоге: одна и та же ситуация при относительном многообразии реквизита повторяется в разных реальностях, как самая настоящая «вечная проблема» всех времен и цивилизаций. Всякий раз главную героиню окружает море боли, а в качестве некоторой компенсации ей достается совсем немного любви и уклончивые полунамеки в ответ на прямые вопросы.

Сюжет заставляет Ирену, представляющую весь мир, всех любящих и страдающих людей, играть роль подопытного кролика в лаборатории экспериментальной социологии. Создатель, быть может, шутит. Или гневается. Или ставит новый эксперимент с непременным участием Ирены и всех нас. Пути его неисповедимы. Страницы книги пылают столь яростным желанием заставить того, кто поместил в мир-лабораторию всех нас, спуститься с небес, мучиться и любить простым, понятным способом, не быть выше людей, что верующий человек, надо полагать, нашел бы в этом соблазн гордыни. Интеллектуал же отыщет своего рода философский крик.