Беркем Атоми - Каратель

– …

– Бери пиво, пойдем.

Эвакуацию населения начали с Хаслей, как с более удобного, равнинного пункта. Под утро, прижав население АDS-генератором, [17]Командир высадил на трех окраинах Хаслей группы с установками ИНЧ. [18]Парни быстро развернули излучатели и заняли позиции для их охраны. Командир удовлетворенно наблюдал, как на большом мониторе зажглись ярко-зеленым контрольные точки, окруженные россыпью охраны. Установки оттестировались, сами вошли в сеть и доложили о готовности. Инженер-кореец вывел визуализацию, и над схематичным спутниковым изображением малоэтажной застройки распростерлись слабеющие к краям оранжевые фракталы покрытия, в местах наложения друг на друга мигающие красным. Командир ткнул сигарой в экран:

– Главное, следи, чтоб никто из парней не оказался в этих красных полосах. Кван, ты уже послал парням координаты?

– Да, сэр.

– Получение подтвердили?

– Да, сэр. И сат [19]на подходе. Как встанет канал, начинать?

– Конечно. Иванов, смотри – ты должен убедиться, что твои люди не попадают под боковые лепестки диаграммы направленности. Там у них просто встанут моторы, [20]и ты лично повезешь их к Казимежу, объяснять, как это так получилось, что родная контора попала на пятизначные выплаты. Точно, Казимеж?

Следящий за действиями командования группы Сэведж куратор-поляк кивнул, мрачно глядя с экрана на веселого Командира: русский явно приложился к фляжке и натаскивал своего зама навеселе, но доказать это было невозможно. Да и ставить его на место уже бессмысленно – последняя боевая операция, и до самого Рождества он будет болтаться по базе, сдавая имущество и документацию. Вот там его можно будет взять за белы яйца, утешал себя поляк. А пока надо потерпеть, за срыв операции по голове не погладят.

– Сигнал пошел, сэр, – доложил кореец.

– Дуплекс? Скорость штатная?

– Тестирую, – кореец с неуловимой быстротой щелкал по клавиатуре.

– Дай общий.

– Есть общий, сэр, – отозвался второй оператор, черкнув по планшету.

– Сэведж-фест. Готовность докладываем. Агрба, [21]помнишь, как по-английски «готов»?

– Команды в эфире только на английском! – радостно прошипел поляк, но Командиру это было уже до лампочки:

– Э, Пшездецки, твою бога душу! Какого хуя?! Я боевой приказ отдаю, твою мать! Пасешь сидишь – ну и паси, а боевой обмен тебе лезть нельзя!

– Ну ты, пся, сдашь ты имущество…

– Я бля щас операцию на хуй остановлю, пшек ебаный, понял?! – взревел побагровевший Командир, наслаждаясь возможностью безнаказанно посылать аж самого куратора: на самом деле, инструкции настрого запрещали куратору вмешиваться в ведение боя. – Еще сука вякнешь там хоть раз! Дублирую: Сэведж-фест, готовность.

Слышавшие диалог взводные радостно проорали, что все ready, а Иванов с корейцами сжались, старательно делая отсутствующий вид – Пшездецки не простит свидетелям своего унижения… Ебаный урод, хочешь покуражиться – езжай в Екатеринбург, и там хоть убей эту вонючку, но нахуя нас-то подставлять, а?!.. – не на шутку злился на Командира заместитель, но сильнее страха и обиды была тоскливая зависть – …ниче, придет день, когда я точно так же отправлю лесом какого-нибудь пидараса… И уеду из этой сраной пустыни куда-нибудь в Грецию… Теплое море, никаких морозов и поляков…

– Иванов, бля! Уснул? Запрос на готовность MLRS! [22]

Заместитель связался с хозяйской батареей и оттарабанил на планшете код часовой готовности.

– Готовы. CS, [23]кассета, все по плану. Мэйдэй – залп минус двадцать. [24]

– Кван, Пак, порядок?

– Да, сэр!

– Начинайте.

Едва разогнувшихся после ADS людей ударило неслышным инфразвуком – тяжелый гул крови в ушах, боль в сердце, у кого тупая, у кого острая – и паника. Нарастающая, сметающая на своем пути любые разумные построения, безудержная. Все, кто мог самостоятельно передвигаться, в панике выскакивали на улицу и неслись, куда глаза глядят. Корейцы умело концентрировали толпу, направляя ее на клиновидный перешеек между двумя огромными озерами, подковой охватывающими село по северным рубежам.

Мост на узкой протоке между озерами, единственный выход из стягивающегося низкочастотного мешка, выходом больше не был – южное предмостье превратилось в непроходимое проволочное заграждение, прикрываемое парой пулеметных расчетов на дальнем берегу. Этот заслон был местом наиболее вероятных потерь, и Командир удовлетворенно отметил, как Иванов, выучивший, наконец, правила игры, при составлении проекта приказа вычеркивал из пулеметных расчетов литовцев с поляками.