Дэвид Лэнгфорд - «Если», 2000 № 06

Вообще, в картине очень многое зависит от звука — именно в завывании марсианского ветра космонавтам удалось прочесть закодированный тест, расшифровать его и отправить свой сигнал на иноземное творение. Тест этот — структура ДНК: она идентична у инопланетян и землян.

Оказывается, пралюди покинули Марс, забросив на Землю эту самую ДНК, и, пока на нашей старушке водные твари становились земноводными, улетели в бездны космоса. Теперь же пуповина восстановлена, и один из астронавтов отправляется вослед творцам, претендуя, быть может, на вторую серию…

С советским фантастическим кино этот фильм объединяет и некий социальный заказ — почему-то не покидает мысль, что новая лента сделана по калькам НАСА и упреждает расходы американцев на дорогостоящую марсианскую робинзонаду (идея которой, увы, подмочена недавней марсианской неудачей). Будто по законам соцреализма, фильм этот сделан немножко в лоб, немножко с педалированием национальной гордости (первым делом, прибыв на Марс, спасатели устанавливают американский флаг), и сложность характеров заменяется здесь традиционностью, пафосом. Но не в этом главная досада от в об-щем-то приличного фильма. Увы, он вторичен… И в первую очередь по отношению к классике космической фантастики — фильму С. Кубрика «2001: космическая одиссея». Почти тот же сюжет — экспедиция на другое небесное тело, где найден артефакт суперцивилизации, авария и спасение в космосе. Но если картина Кубрика ошеломила нас фееричностью, реальными космическими декорациями и общим благородством, то у де Пальмы все это выглядит уже банальностью, а кое-где даже пародией. Скажем, пылевой смерч, подобно хоботу исполинского слона засасывающий космонавтов на поверхности Марса, уж очень напоминает нечто подобное из «Мумии»… Некоторые эпизоды выглядят, как цитаты из «Одиссеи» — например, танцы в невесомости: у Кубрика вальсирующие корабли в космосе, а у Де Пальмы вальсирующие космонавты.

Если же говорить о его величестве Контакте, то существуют куда более интересные размышления на этот счет, сделанные с большей выдумкой и психологией («Солярис», «Сталкер», «Контакты третьего вида», «Сфера» и др.). Кадры, когда космонавты оказываются внутри маски-космокорабля, ожидаемы и достаточно бедны. Разочаровывают спецэффекты. И оживающие молекулы ДНК, и фигуры инопланетян — все это уже мы видели. Компьютерная графика — змея, кусающая сама себя за хвост: ее возможности, может, и безграничны, но мы к ним привыкли и уже не верим ей так, как раньше… Когда-то люди, увидевшие на простыне приближающийся поезд Люмьера, в ужасе разбегались; ау, где вы, неискушенные доверчивые зрители? Кинофантастика — это не игра в мультики: здесь нужна правда характеров, деталей и лишь затем — виртуальные превращения.

И все же — отдадим должное режиссеру, пожелавшему прикоснуться к светлым стремлениям человечества Познать, Открыть, Заглянуть за Грань. «Mission to Mars», героическая киносага, сделанная без сверхзвезд (Тим Роббинс таковой не является), без стрельбы и погонь, без постельных сцен ради самой постели, заслуживает нашей благодарности.

Марина и Сергей ДЯЧЕНКО

Производство компаний Intrepid Pictures и Gramercy Pictures (США — Австралия), 2000 г.

Сценарий Джима и Кена Уит.

Режиссер Дэвид Твохи.

В ролях: Клаудиа Блэк, Вин Дизел, Рада Митчелл, Коул Хаузер.

1 ч. 48 мин.

У этого пустынного мира три солнца. И почти никогда не бывает темно. Только раз в 22 года, когда два светила уходят за горизонт, а третье закрывает огромная тень соседней планеты, наступает АБСОЛЮТНАЯ ТЬМА. Именно так можно перевести название фильма. Еще для перевода подходит идиома «черным-черно». Плеоназм же «Черная тьма», которым русские окрестили этот фильм, не лезет ни в какие ворота. Однако, как ни печально признавать, название скорее всего приживется, что сослужит плохую службу этому неоднозначному фильму.

Известный сценарист и продюсер Дэвид Твохи (автор сценария «Водного мира» и «Солдата Джейн») решил попробовать себя на режиссерском поприще. И надо сказать, это у него получилось. Неожиданные решения в рамках стандартной голливудской сюжетной канвы, явный перекос от банального триллера в сторону психологии взаимоотношений персонажей в критической ситуации, размытость в понимании добра и зла, выводят картину за пределы потока массовой кинопродукции.