Юрий Нестеренко: Согласно условиям договора

-Это все? - спросил я.

-Все.

-И как звонить в Галактику?

-Через 0. Номера организаций, принимающих звонки за свой счет, есть в приложении 642. На сем, джентльмены, разрешите откланяться.

Он исчез, оставив посреди кабинета развороченное зубоврачебное кресло. Сиденье кресла оказалось прожженным.

Не стану в подробностях пересказывать события двух следующих месяцев. Почти четыре недели нам удавалось пудрить общественности мозги разговорами о говящихся взаимовыгодных переговорах, но потом правда все-таки вспыла наружу. Возможно, этому способствовал визит на околоземную орбиту еще одного корабля, после которого Компартия Китая не досчиталась нескольких своих вождей. Началась паника и хаос. На улицах строили баррикады и орудовали мародеры. Кто-то в спешном порядке рыл на заднем дворе противоядерное убежище, а кто-то рыскал по авиационным свалкам в поисках деталей для космического корабля. Халфман тем временем развил бурную деятельность. Отыскав где-то за Антаресом какой-то фонд, согласившийся оплатить его перелеты, он колесил по Галактике, обивая пороги официальных организаций и благотворительных обществ. Увы, Чугваришбаш сказал правду: дела в Галактике действительно шли не лучшим образом, и благотворительность была не в моде. Он обращался и к убваршам, от которых мы произошли, но они вышвырнули его за дверь, едва узнали, что речь идет о потомках лурков. После того, как ему отказал Фонд защиты бродячих животных, он позвонил мне откуда-то из центра Галактики и сообщил, что у него имеются серьезные сомнения в успехе нашего дела. Это был его последний звонок на Землю - и уж, тем более, он больше не появлялся там во плоти.

К окончанию отпущенного нам срока Земля ощетинилась ракетами, как морской еж. Те правительства, что еще держались, держались исключительно на тезисе о полезности центральной власти в организации обороны; те же, что говорили о бессмысленности и обреченности сопротивления, сметались разъяренной толпой. Там, где не хозяйничали анархистские банды, действовало военное положение. Папа Римский лично освящал ядерные боеголовки. Американские военные инструкторы и арабские террористы делились друг с другом опытом подрывных операций.

Наконец обсерватории засекли приближение кораблей, размерами значительно превосходивших чугваришбашевский. По всей планете взвыли сирены. Миллионы людей бросились в убежища. Ракеты взвились в воздух.

И вдруг все кончилось. Только что я спускался по ступенькам бункера где-то под Скалистыми горами, и вдруг оказался на поверхности, под жаркими лучами солнца. Ломило голову, во всем теле была какая-то скованность, и с солнцем тоже что-то было не так. Оно стояло непривычно высоко, имело излишне багровый оттенок и было впятеро больше, чем положено. Я обнаружил, что лежу на спине и смотрю на это солнце, лишь слегка щуря глаза. Вокруг меня слышались стоны, проклятия и недоуменные возгласы. Я с трудом поднялся и увидел, что нахожусь посреди пустынной равнины - или, точнее, когда-то бывшей пустынной, ибо сейчас ее буквально ковром устилали люди, сотни тысяч людей. На западе (если судить по положению солнца и моему представлению о времени суток) высились изрезанные эрозией черные скалы, а на востоке виднелись бесконечные постройки какого-то города безобразной архитектуры. Все это чертовски походило на прибытие в ад.

Но это был не ад, а захолустная планета на окраине Галактики. В тот самый момент, когда мы геройски изготовились победить или умереть (скорее все-таки второе), нас попросту телепортировали на межзвездные корабли и погрузили в анабиоз. Разумеется, мы были доставлены не на одну планету - нас все-таки было почти 7 миллиардов. Но в Галактике оказалось достаточно трущоб. В первое время люди пытались объединяться и поддерживать друг друга, но поскольку вместе мы здесь еще более никому не нужны, чем по отдельности, в конце концов возобладал принцип "каждый сам за себя". Что, впрочем, не удивительно.

Вот так я, Рамон Песадес, последний Генеральный Секретарь Организации Объединенных Наций планеты Земля (она же Хлютц 3), в конце жизни вернулся к первой своей профессии. Рассуждая здраво, я не так уж плохо устроился. Ответственность за судьбы мира - не такая уж приятная ноша, особенно учитывая, что реальной власти на Земле у меня было немногим больше, чем здесь. Подают, конечно, плохо, но по ночам на поверхность вылезают съедобные черви, а если повезет, в руинах Старого города можно наткнуться на кладку яиц учфшухля. Да и климат здесь вполне приемлемый. Температура даже днем не поднимается выше +40 по Цельсию - в моей родной Мексике бывало и жарче. Говорят, правда, что зимой будет -50, но меня это не беспокоит - ведь зима здесь наступит через 38 лет, а тогда меня уже вряд ли что-нибудь будет волновать.