Геннадий Прашкевич - Помочь можно живым

Не утилизировал ли он как-нибудь силу света, не путешествует ли туда. Подобно какому-нибудь жюльверновскому герою, на солнечном луче? Но это уж совсем неправдоподобно. Да если даже допустить, как это ни невероятно, что, пользуясь советами марсиан, он действительно нашел средство бывать на Марсе, то ведь атмосфера этой планеты совсем не похожа на нашу земную, и, следовательно, земные существа не могут в ней жить. Что за чудеса! Или он действительно сумасшедший, или он дурачит меня!.. И, однако же, он с такой уверенностью утверждает, что может даже и мне доставить случай побывать на этой планете… Ну, конечно, он шутит! — решил я.

— А между тем невозможного тут решительно ничего нет, — заговорил Роша, как бы угадывая направление моих мыслей. — Все так естественно и просто. И если я расскажу вам, в чем дело, то вы и сами убедитесь, что побывать на Марсе вовсе уж не так несбыточно, как это кажется.

— Однако…

— Вы, конечно, имеете понятие о гипнозе? — перебил он меня.

— Да, кое-что слыхал.

— Явления гипноза у нас стали изучать только в самое недавнее время, и наука об этом интересном предмете еще мало разработана. Между тем обитатели Марса уже давно изучили это явление в деталях и сумели его утилизировать для различных практических целей. Вот при помощи-то этого гипнотического внушения я и имею возможность бывать на Марсе.

— Ах, вот оно что! — вскричал я. — Теперь я понимаю! Так, значит, вы бываете там не телесно, а только, так сказать, духовными очами созерцаете их мир? То есть, в сущности, при помощи той же фантазии?

— Ну, не совсем так, — возразил Роша. — Правда, тело мое остается здесь, на Земле, но мое внутреннее сознание, то, что составляет мое “я”, всецело переселяется на планету Марс, и притом не в виде чего-то неосязаемого, невещественного, — иначе я не мог бы познавать вещественную природу Марса, — а мое “я” переселяется в вещественную форму, в тело кого-нибудь из обитателей этой планеты.

Я снова широко раскрыл глаза.

— Вам кажется это невероятным? — спросил Роша, видя мое изумление.

— Откровенно сознаюсь — да.

— Видите ли, в чем дело: изучение в области гипноза дало обитателям Марса возможность делать та, что, усыпляя двух каких-либо субъектов, они заставляют их, при помощи внушения, поменяться на время своими “я”, и это делается так же легко, как мы меняемся, например, иногда своей одеждой.

— Но, помилуйте! Неужели же это мыслимо! — воскликнул я.

— Оказывается, что не только мыслимо, но нет ничего проще. Наша наука пока констатировала только, что загипнотизированному можно, по произволу, внушать какие угодно идеи: обыкновенному мирному гражданину можно внушить, например, что он — солдат, действующий на войне, и он тотчас же примет военную осанку и будет воображать себя на театре военных действий; внушите храброму, что он трус и что ему угрожает опасность, и лицо его исказится от страха, и он будет унижаться и пресмыкаться; трусу внушите, что он храбрец и герой, — и он сейчас же примет горделивую позу и станет вести себя с видом, полным достоинства; словом, из загипнотизированного можно делать все, что угодно. Замечено также, что при некоторых болезнях воли одно и то же лицо может жить иногда двойной жизнью: в один период оно сознает себя одним человеком, наступает другой — и это лицо совершенно позабывает о своем прежнем “я” и начинает жить, как совершенно новый человек, ничего общего не имевший с прежним, пока опять не наступит время и больной не позабудет свое второе “я” и не начнет жить жизнью своего первого “я”; причем, за исключением этой забывчивости о предыдущем периоде своей жизни, все умственные способности у таких субъектов работают, по-видимому, вполне нормально. Вы, конечно, слыхали о подобных явлениях?

— Положим, слыхал, — сказал я. — Но, все-таки, отсюда до переселения души из одного человека в другого еще очень далеко.

— Далеко кажется только потому, что мы не исследовали, как должно, душевные явления и для нас много в них загадочного и непонятного А между тем человечество давно уже имеет с ними дело, и вера индусов в переселение душ уж вовсе не так бессмысленна, как это нам кажется, — она имеет много реальных оснований… Впрочем, зачем нам углубляться в эти рассуждения? Вот же вам факт налицо: я сам несколько раз переселялся в тело марсианина.

— Но каким образом вы это делали, если только вы действительно не шутите?

— Делается это так. Астроном на Марсе, с которым я веду постоянные сношения, предлагает кому-либо из своих близких совершить экскурсию на нашу Землю и, получив его согласие, сообщает об этом мне. Тогда я сажусь возле акустической трубы и начинаю смотреть неподвижно на какой-либо блестящий предмет до тех пор, пока не почувствую дремоту. Тогда мой приятель на Марсе внушительным тоном приказывает мне заснуть и затем делает дальнейшие внушения о том, чтобы я перестал считать себя обитателем Земли, а вообразил бы, что я обитатель Марса, — именно тот, с которым я хочу поменяться своим “я”. В то же время усыпляется и марсианин, изъявивший свое согласие на перемену со мною своим “я”, и ему тоже делаются соответствующие внушения. И вот, по пробуждении, мы меняемся на время ролями: он делается Франсуа Роша, обитателем Земли, я становлюсь марсианином; он путешествует по Земле в моем теле, я в его — по Марсу. Не правда ли, это очень просто?