Дмитрий Шагаев - Шаг в бездну

— Пристегивайся. Сейчас тряхнет.

Он молча пристегнул ремни. Щелчки тумблеров, несколько легких нажатий кнопок… послышалось низкое гудение. Оно постепенно набирало высоту. Когда оно переросло в вой, раздался приглушенный удар где-то сзади, а Проводника невидимой рукой вжало в кресло. На короткий миг ему даже показалось, что он может стать второй обивкой кресла. За стеклом кабины звезды стали медленно двигаться навстречу. Постепенно невидимая рука ослабляла хватку, и давление перегрузки медленно сходило на нет. Когда оно исчезло совсем, Проводник перевел дух и взглянул на Кореллию:

— Да уж, тряхнуло что надо.

— А то. Но это еще ерунда. Не знаю как здесь, но в старых моделях некоторые умельцы умудрялись перепрограммировать контроллер скачка, увеличивая мощность почти вдвое. Немногие, правда, выдерживали перегрузку. — Она замолчала, сверяясь с показателями аппаратуры. Выставив необходимые поправки, она добавила: — Теперь можешь отстегнуться, дальше мы полетим не меняя скорости.

Проводник отстегнул ремни и поднялся с кресла. Едва сделав пару шагов, он посмотрел на свои ноги и недовольно покачал головой.

— Эти чертовы сапоги весят килограмм пять каждый. Кто придумал, чтобы они не надевались поверх обычных, от скафандра, а были его частью?

Кореллия лишь улыбнулась и пожала плечами.

— Пойду, сброшу с себя оковы, — он кивнул в сторону жилого отсека.

— Вот этого делать не следует, — Кореллия сделала останавливающий жест. — Одно дело шлем надеть при необходимости, другое — целый скафандр. Ты же не хочешь повторить судьбу того бедолаги?

— А с чего должна произойти разгерметизация? Ты же спонтанно переходы не открываешь, — он издал смешок.

— Нет, конечно. Но в случае чего, согласись, шлем не требует много времени на то, чтобы его надеть.

— Ну хорошо. Водружу свое бренное тело на койку как есть и попробую поспать. — Он снова себя оглядел. — Если это вообще возможно. А… ты все это время будешь сидеть тут?

— Нет, — она хитро улыбнулась, — я составлю тебе компанию. Автопилот сам довезет нас туда, куда надо.

Проводник кивнул.

— Что ж, отлично.

И с этими словами ушел в жилой отсек.

Он лежал на койке и разглядывал потолок. Металлические пластины ровными квадратами выстраивались по всей его площади, переходили на стены, а затем на пол. Все было сделано так, что если не приглядываться, то квадраты эти сразу и не заметишь, но стоило лишь обратить чуть больше внимания, как они тут же проявлялись. Цветной ящик в углу оказался простым холодильником. В нем было полно еды и питья, что не могло не радовать. Будет от чего облегчиться в тесном корабельном сортире при случае, — подумал с усмешкой Проводник. — Только как, интересно, это делать, не снимая скафандра…

Рядом на полу лежал серый ранец. Без него запаса воздуха в скафандре хватит всего на минуту, но этого времени вполне достаточно, чтобы пристегнуть его обратно. Проводник поднял руку и посмотрел на материал скафандра. Создавалось впечатление, что он соткан из множества крошечных шестиугольников, меняющих цвет в зависимости от освещения. И если там, на обшивке станции, они хорошо отражали свет (отчего ему казалось, что скафандр будто вымазали в масле или еще чем-то), то здесь их поверхность казалось матовой, неспособной отразить даже слабенький блик. Хотя чему удивляться, если тут даже двери вовсю пользуют нанотехнологии…

На второй койке спала Кореллия. Про себя Проводник отметил, что, в общем-то, рад этому: можно думать относительно спокойно, не опасаясь "брякнуть" что-нибудь не то. Отчасти ее способность с чтением мыслей ему казалась интересной, но он не был от этого в восторге. Его не особенно радовала перспектива находиться рядом с женщиной, которая чуть ли не в буквальном смысле видит его насквозь и знает, о чем он думает. Прямо-таки тотальная осведомленность.

А думал он о дальнейшем развитии событий. Что же будет потом, когда Кореллия наконец получит в свою цепкую хватку этого Ставро? Чем этот человек так важен для нее, Проводник не знал. Она всячески обходила эту тему, так ничего ему толком и не объяснив, кроме разве что одного: Ставро обладает тем, чем не должен и это у него следует отобрать. Ни объяснений, ни конкретной цели — ничего. Просто какая-то погоня за призраками… но что еще остается, когда выбирать не из чего?

Он повернулся на бок и посмотрел на нее. Время, когда ее внешний вид был для него в диковинку, прошло. Он смотрел на нее как смотрел бы на любую другую женщину, не испытывая при этом желания раздеть ее взглядом. Да и если говорить на чистоту, как женщина она его не привлекала: горячее, точно у больного в лихорадке тело и стойкий запах корицы оказывали не шибко-то хорошее впечатление.