Дмитрий Шагаев - Шаг в бездну

— В этом и смысл, — она подняла указательный палец, многозначительно кивнув. — Однако здесь тоже есть свои особенности. Эти копии… я неспроста называю их копиями. Проблема в том, что они недолговечны, как оригиналы. Через какой-то отрезок времени они начинают распадаться, иногда сливаясь с другими копиями, создавая своеобразные аномалии — дыры-переходы.

— Переходы? — Проводник вдруг почувствовал, как накатило неприятное чувство и внутри него что-то шевельнулось. Во рту мгновенно пересохло.

— Да, — как ни в чем не бывало, продолжала Кореллия, — переходы. Точки соприкосновения разрушающихся копий. Со временем ткань их пространства истончается и иногда совмещается с другими такими же.

— Господи… — прошептал он.

— Что-то случилось?

Проводник будто не слышал. Перед глазами вспышками проносились воспоминания обо всех его походах. Каждый переход. Эти странные, опасные явления, дарующие смерть и богатство. Он смотрел прямо перед собой, но ничего не видел, кроме этих проклятых аномалий. На лбу выступил пот. Постепенно пришло понимание, кто он и откуда на самом деле. Проводник не мог поверить и не хотел принимать правду. Ужас осознания простой истины обрушился на него словно стена воды, прорвавшая старую плотину.

Он поднес ладонь ко лбу, будто у него ужасно разболелась голова.

— Снова галлюцинации? — озадаченно произнесла Кореллия.

Он опустил руку и посмотрел на нее. Его глаза как-то странно блестели.

— Если все так, как ты говоришь, то я сам ничем не отличаюсь от галлюцинации.

Кореллия села на кровать.

— Почему?

— Что происходит с копиями потом?

Она помолчала, давая понять, что ждет ответа на свой вопрос, но, выдержав паузу, снова заговорила:

— Они просто исчезают. Распадаются. Как и те, кто там оставался. Так почему ты решил, что не отличаешься от галлюцинации?

— Это… — он тяжело вздохнул. — Просто вывод. Если эти дыры-переходы следствие разрушения копии вселенной, то я — ее порождение. Копия самого себя из вселенной-оригинала. Я правильно понимаю?

Кореллия посмотрела на него, затем куда-то в сторону. Через мгновение ее взгляд снова вернулся на Проводника.

— Да, все правильно.

— А что будет со мной? Я тоже исчезну? Вот так просто — бах! — и как не бывало?!

— По правде говоря, этого я не знаю, — она виновато улыбнулась. — Может, и не исчезнешь. Как у вас говорят, поживем — увидим. Но пока что не стоит об этом думать. Так будет легче. А сейчас спускайся вниз, тебе нужно поесть.

Она поднялась с кровати и пошла к двери.

— Зачем ты мне помогаешь? — спросил Проводник, когда она уже выходила из комнаты.

Кореллия остановилась и, обернувшись, ответила:

— Разве мне нужна причина?

Когда она ушла, Проводник еще несколько минут сидел молча и смотрел на свои руки. Что он теперь будет делать, когда возвращаться некуда? Да если бы и было, то каким образом? Закрыть глаза и представить, что он дома? Слепо верить, что нужный переход обязательно найдется? Все это не имело смысла. Не став дожидаться второго приглашения, он отбросил тонкое одеяло в сторону и встал с кровати. В спальне его вещей точно не было — в этом он уже окончательно убедился.

Надо у нее узнать, где мои вещи, — он сделал зарубку в памяти.

Как есть, в пижаме, он спустился по лестнице и прошел на кухню. За пустующим столом сидела Кореллия и молча на него смотрела.

— Может у меня проблемы со зрением… — произнес он с извиняющимися нотками, — но кроме тебя здесь ничего нет. Если конечно ты не хочешь сыграть роль основного блюда.

— Вообще-то я ждала тебя. Чтобы ты определился, что будешь есть.

— Гм, — задумчиво протянул он, — я неприхотлив в таких вопросах. Я все ем.

— Что, даже запеченных гусениц с тараканами? — она добродушно рассмеялась. — Ну хорошо. Попробуй это.

Она щелкнула пальцами, и на столе появился большой серебряный поднос с несколькими тарелками. Он просто возник из ниоткуда. На двух тарелках, несомненно, были салаты — в основном овощи и фрукты, хотя и не совсем естественных цветов. Но вот с другими двумя дело обстояло не так ясно. Это было нечто среднее между вареным мясом, спагетти и спаржей одновременно, обильно посыпанных специями. И все это подозрительно шевелилось. Выглядело, конечно, не слишком аппетитно, но пахло вполне сносно.

Проводник прочистил горло и уже собрался высказаться по этому поводу, но Кореллия его опередила:

— О, как же я могла забыть о питье!

Следом на столе возник большой графин с чем-то зеленым.