Дмитрий Шагаев - Шаг в бездну

На этот раз Ленс уступил свою очередь Френку: тот сейчас был в полном отрубе, привалившись спиной к колесу грузовика. Ленс посмотрел на него. До их чудесного перемещения ему казалось, что сбить всю эту напускную важность с его приятеля будет нелегко. Еще бы: ведь это заместитель директора собственной персоной… куда уж ему, простому программисту. Он, как и многие другие был уверен, что эту должность Френк получил просто потому, что директор — его родственник. О, разумеется, все знали, но никто не смел высказать это заместителю в лицо. Ну да, конечно, выскажутся! Учитывая скверные особенности характера Френка, нетрудно было догадаться, чем бы подобное высказывание обошлось. И не важно даже, насколько хорошо бы ни были поставлены отношения с ним; удержание зарплаты или того хуже — увольнение — для Френка было в порядке вещей.

Но теперь смысл опасаться за свою зарплату улетучился в небытие. Теперь Ленс мог спокойно говорить то, что думает, не опасаясь за свою работу или же репутацию, здесь все это было просто бесполезным пережитком прошлой жизни. Когда пришло понимание этого, Ленс поразился, насколько радикально может поменять отношения людей внезапная смена обстановки. Да и как водится, не в самую лучшую сторону.

И вот теперь Френк беспробудно спал. Хорошо бы так отрубиться, а проснуться у себя дома. Хорошо бы все оказалось лишь идиотским бредовым сном… однако надежда на столь легкий исход таяла быстрее табачного дыма на ветру. К тому же, у Ленса было дело куда более важное, чем просто сон — его убивал голод. Пусть он этого и не показывал, но он был взвинчен не меньше Френка и готов на любые действия, чтобы выжить. Он, конечно, еще не умирал от голода, но тянуть до этого момента ему крайне не хотелось. На огурцы эти Ленс уже смотреть не мог. Да, он заставлял себя их есть, но… этого было мало. Он хотел мяса. Нормальной пищи.

И он нашел мясо.

Ночь подступила медленно, но для Френка смена времени суток была чуть ли не мгновенной: он как будто упал в обморок. Стоило только закрыть глаза, как он провалился в черноту, которая, как ему показалось, длилась не более минуты. Что-то заставило его вернуться назад, и он медленно выплыл из глубин сна, постепенно приходя в себя. Хотя запах, который он уловил, говорил обратное. Как сон наяву. Его желудок болезненно шевельнулся, издав долгий урчащий звук. Он принюхался.

Мясо. Жарящееся мясо.

Тут же пришло наконец осознание того, что он действительно не спит.

— Ленс? Ты достал мясо?!

— Ага! — довольно сообщил тот.

Френк подошел к костру, над которым жарились аккуратные кусочки мяса, насажанные на проволоку. Ленс воткнул в землю по обеим сторонам от костра небольшие ветки, что отломал с куста неподалеку. На них он и приладил проволоку. От запаха рот Френка заполнился слюной.

— Скоро дожарится… Ты так крепко дрых, что я не решился будить тебя раньше времени, — произнес Ленс с извиняющимися нотками. — Но, видно, запах все сделал без моей помощи.

— Где ты достал мясо? — не веря своим глазам, вытаращился на него Френк.

Ленс отвел глаза, посмотрел на мясо и пожал плечами:

— Я же говорю: ты так отрубился, что я решил тебя не будить. Немного прошелся поблизости… и нашел какую-то зверушку, представляешь? Подстрелил, да нарезал. — Он улыбнулся. — Я, конечно, ни черта не понимаю в правильном свежевании тушек, но кое-как я справился. Да и потом, главное-то что? У нас есть мясо!

Запах жареного все усиливал аппетит. Френку было уже плевать, что это за мясо и откуда оно взялось. Он потянулся к проволоке, но Ленс одернул его руку.

— Не трогай пока. Пусть хорошо прожарится. Лучше присядь и просто потерпи.

Так он и сделал.

Когда Ленс заключил, что мясо готово, они жадно набросились на эти куски. Мясные кусочки оказались жесткими и плохо жевалось, но они оба на это не обращали особого внимания. Огурцы же стали вполне сносным дополнением к их основному блюду.

Тишина ночи нарушалась лишь потрескиванием догорающих досок и тонких веток. На небе мерцали миллионы чужих звезд, некоторые из которых выстраивались в совершенно незнакомые созвездия, образуя причудливые фигуры.

Все мясо, которое было зажарено, они съели сразу. Почти так же сразу они и уснули. Лишь только наутро Френк обнаружил брошенную в углу фуры окровавленную одежду; кому принадлежала ветровка и джинсы, гадать не приходилось.

Холодный ветер трепал черную листву деревьев, срывая редкие листья и унося с собой. Он тихо выл в пустых окнах разрушенных домов, которые стояли здесь еще задолго до появления топей. Все небо сплошь затянуло черными, гонимыми ветром тучами сквозь которые слабо пробивался мутный солнечный диск. Несмотря на то, что по времени уже была середина дня, небольшой группе людей, которая медленно продвигалась через затопленную болотистую местность, казалось, что их окружают поздние вечерние сумерки, которые вот-вот перейдут в самую обыкновенную ночь.