Райдо Витич: Код Альфа

Значит задача номер один — понять кто она, чье место заняла и за кого принята.

Задача номер два — освоиться и завести как можно больше знакомых и друзей, собрать максимум сведений за минимум времени и параллельно попытаться узнать, где ребята и тот, чье место она заняла.

А вообще, это удача, занять чье-то место и чудо, что этот кто-то очень на нее похож.

Не иначе — двойник. Удивительно. И интересно.

В комнате появился мужчина с обветренным, каменным лицом и короткой стрижкой. Именно прическа смутила ее — будь волосы длиннее, скулы бы не так выдавались и представший перед ней мужчина был бы один в один Чижовым.

Он кинул квадратную сумку на лежак и принялся раздеваться, не обращая внимания на Стасю. «Тео» — прочла она надпись на нашивке гражданской куртки.

— Тео… фил?

— Тимофей Филосов, — уставился на нее мужчина, замерев с ботинком в руке. В позе и взгляде угадывалась угроза. — Ну?

— Что «ну»?

— Начинай травить свои гнилые анекдоты, Аржаков.

«Аржаков?… Так я заняла место мужчины… Стоп, а тот, что позвал меня у ворот разве не мужчина»? — Стася тряхнула челкой, вовсе запутавшись.

Тео понял, что никаких подколок не будет, а значит, спарринг отменяется и, кинул ботинок не в Стасю, а в свой шкаф. Потом что-то поднял с пола, убрал в карман.

— На сегодня сыт? — буркнул, мазнув взглядом по потрепанной физиономии Русановой и та вспомнила, что чуть разукрашена показательно-назидательной акцией у входа в сектор.

— Да-а, есть немного, — потрогала припухшую губу.

Мужчина будто не услышал: захлопнул дверцу шкафчика и завалился на постель.

— Слушай…

— Шшш! — приподнявшись, приложил палец к губам Тео. Прищурился недобро. — Мне еще полгода с тобой. Шесть месяцев! А ты мне за пять лет этого дерьма вот здесь стоишь! — рубанул ребром ладони по воздуху у кадыка. — Поэтому молчи и может быть, за оставшиеся месяцы мы сможем не заметить друг друга!

— Я что-то тебе сделал? — невозмутимо спросила Стася. Мужчину немного перекосило:

— Издеваешься?

— Амнезия.

— Опять? Ну, этим диагнозом ты не удивишь. У тебя чуть что — амнезия. Удобно, — лег обратно. — Только учти, у меня с памятью нормально и я помню каждое свое посещение ipi. Теперь несанкционированный взлом базы данных через мою карту не получится. И оплачивать своих любовников моей картой тоже. Я сменил код.

— Поздравляю, — кивнула Стася, чувствуя себя человеком с легкими отклонениями в психике. Похоже, после этого задания ей придется провести минимум сутки в медцентре и пройти курс психокоррекции.

Но чудилось — до этого далеко.

Русанова легла и закрыла глаза, накрыв их рукой: пора привести мысли и нервы в порядок, иначе двигаться дальше будет сложно.

Интересно, что такое ipi?

— Что такое ипи? — спросила тихо, повернув голову в сторону Тео.

Того подбросило — сел, уставился зло:

— Интерактивное поле информации, где ты гаденыш устроил мне аут… — и вдруг смолк, сообразив, что не видит привычное к себе презрение в глазах Стаса, надменного взгляда. Богатый сынок богатых родителей, прикрытый и пригретый, привыкший только брать и давить, самовлюбленный, эгоистичный Аржаков сейчас не походил сам на себя. Все та же смазливая физиономия, которой он уделял массу внимания, элитная стрижка, ухоженные ручки… вот только глаза другие. — Ладно, спи. В двенадцать подъем.

— Ночи?

— Не утра же. Каникулы закончились, до обеда спать не получится, — проворчал укладываясь.

Стася посмотрела на циферблат над дверью: 21. 43.

У нее всего два часа семнадцать минут, чтобы что-то сложить и приготовится неизвестно к чему. Хватит ли этого для первого — вопрос, а для второго кому вечности мало, а кому и миг — много.

Сирена завыла раздражающе громко и звук был настолько отвратительным, что сводил с ума. Хотелось избавиться от него, расстрелять источник звука, залезть от него под подушку, заткнуть уши. Стася вскочила, не соображая где, кто, как. После сна, которого не хотела, да и сном не могла назвать, а скорее незапланированным провалом в черноту и духоту, голова была тяжелой, а тут еще сирена била и била по ушам, ввинчивалась в мозг, давила на психику и перепонки.

Зато не проспишь, — заметила сама себе и рванула за соседом, боясь отстать и что-то перепутать, не туда попасть.

Толпа трусцой бежала неизвестно куда. Продолжала выть сирена, выгоняя курсантов из своих нор, ботинки дробно стучали по железным прутьям пола перекрытий. Куда не глянь — люди в серо-синей форме бегущие вереницей и железо, грубые лестничные перила и пролеты, переходы без всяких эстетических намеков. Ровная масса серо-синего цвета, будь то человек или стены.