Павел Ганжа - Дети Земли

– Согласно первой, происхождение слова "ашер" связано с названием древней столицы Ассирии – Ашшуром. Ведь там, как я уже упоминала, располагалось чуть ли не первое серьезное объединение ашеров. По другой версии, мы так именуемся в честь племенного бога ассирийцев Ашура или Асура. Этот бог-воитель являлся официальным покровителем государства. Кстати, главным служителем Ашура считался сам царь, якобы находившийся под особым покровительством этого бога. По этим версиям, ашер – искаженное от Ашур. Или от Ашшур. Что же касается третьей точки зрения, то в соответствии с ней, на одном из мертвых языков "ашир" означает "колдун", "шаман". А по части четвертой версии… – Ведунья вытащила из книжного шкафа толстый том с золотистой надписью "Энциклопедия", полистала, положила на стол перед Викой и ткнула пальцем в текст.- Посмотри здесь.

Вика добросовестно прочитала абзац:

– Асират или Асирту, Асирату, хеттская Ашерту, аморрейская Ашрату, позднее на иврите Ашера, древнеевр… Тут значки какие-то. А что такое древнеевр?

– Древнееврейский. Язык царства Хаанан. А значки – это буквы древнееврейского алфавита.

– А-а… понятно.- Вика продолжила читать: – Угаритско-финикийская богиня, согласно западносемитской мифологии праматерь и владычица богов, супруга верховного угаритского бога Илу.

– По четвертой версии ашеров стали так называть в связи с тем, что многие носители Дара в древние времена являлись жрецами и жрицами культа Ашеры- Асирту. Кто прав, судить не возьмусь. Но к середине первого тысячелетия до нашей эры, то есть к моменту возникновения сообществ в Элладе и Персии, данное самоназвание уже устоялось. И сегодня мы им пользуемся постоянно. Я, по крайней мере.- Тамара Михайловна поправила прическу.- Что-то еще?

– Да нет вроде…

– Хорошо. Тогда жду тебя завтра"…

Закончив "лекцию" Вика снова поймала себя на невольной улыбке. "Лекция" для дорогого гостя об истории ашеров в ее изложении выглядела компиляцией рассказов старой ведуньи. Ученица использовала даже речевые обороты учительницы.

– Как экскурс в историю? Понравился? – спросила Вика у единственного слушателя.

Слушатель поскреб ложкой по дну пустой тарелки и выдал короткую "рецензию":

– Не то слово! А под пельмешки, вообще… слов нет. Одни междометия и восторженные вздохи.

– Скорее бодрое чавканье.

– Неправда, Ваша светлость! – возопил Никита.- Чавкать с детства не приучены. Это так вздохи слышались.

"Везет мне на шутов",- подумала Вика и хотела уже высказаться по данному поводу, но осуществлению ее благих намерений помешала пиликающая трель дверного звонка.

"Ага, а вот и второй коверный клоун пожаловал".

Прямо с порога второй коверный, он же Виктор Евгеньевич Оспешинский, заявил:

– Если не накормишь, прокляну и дом подожгу.

"Боже, неужели все мужики одинаковы и предсказуемы? Настолько одинаковы и предсказуемы?",- мысленно посетовала Вика, а вслух поинтересовалась:

– Это вместо приветствия?

– А чего тебя по пять раз на дню приветствовать. Здоровались ведь уже,- Оспешинский скинул туфли и потопал в ванную мыть руки.- И что у тебя стряслось? – Зажурчала вода, и из ванной донесся голос Виктора: – С сантехникой, вижу, порядок. Трубу нигде не прорвало, соседи сверху не заливают. – Из-за двери высунулась мокрая физиономия. – Маньяков тоже что-то не наблюдаю. И где они?

– Повторяешься. Шутку про маньяков я сегодня слышала,- укорила друга Вика.

Физиономия сконфуженно скривилась и скрылась в ванной. Через десяток секунд Оспешинский нарисовался перед Викой в полной красе: довольный, чистый и сухой.

– За повтор – пардон. А проблем что-то я не заметил. Ни нашествия кровожадных насекомых-мутантов, ни вернувшегося из командировки мужа, ни гей-парада под окнами. Где проблема-то?

– На кухню пойдем.

– Ага, значит, там течет?

– Не то слово,- Вика ненавязчиво подтолкнула лохматого коллегу в спину.- Топай уже…

Едва нога Оспешинского ступила на гладкий кухонный линолеум, в воздухе мгновенно образовался сгусток напряжения. Сгусток вполне ощутимый, едва ли не осязаемый, который можно увидеть и потрогать руками. Словно кусочек предгрозового фронта возник в ничем не примечательной кухне стандартной городской квартиры. Казалось, еще чуть-чуть и послышится потрескивание электрических разрядов. Для полноты картины только тяжелых свинцовых туч, грома и молний не хватало. Впрочем, глядя на застывшего в дверях Виктора и на медленно поднимающегося с табуретки Никиту, представить "громы и молнии" не составляло труда. Дабы не доводить дело до метания молний и прочих излишеств, Вика ужом проскользнула мимо Оспешинского, заняла позицию между мужчинами и сладким голосом изрекла: