Юрий Никитин - Империя Зла

Стоун с порога провозгласил почти весело:

– Ну и что там эти... русские?

Командир авианосца щелкнул каблуками. Вытянулся, демонстрируя фигуру, и Стоун снова оценил какими тренажерами Кремер убирал жир с боков, какими подтянул живот.

Кремер ответил осторожно, но губами двигал так, чтобы адмирал мог рассмотреть и оценить его безукоризненные зубы, белые благодаря бленд-а-мету, и без желтого налета, привычного в его возрасте:

– Воздушная разведка донесла, что русские спешно развернулись в боевые порядки наивысшей готовности. Истребители уже в воздухе, на палубах заметна суматоха... Все пусковые ракетные установки, судя по снимкам, полученным из космоса, в боеготовности.

Стоун не поверил своим ушам:

– Шутите?

– Проверьте мониторы, сэр. Наши спутники держат в поле зрения весь русский флот. Любой квадратный метр палубы, сэр... только укажите какой, распечатка тут же будет на вашем столе.

Стоун стиснул зубы. Офицеры смотрели с ожиданием. Он посмотрел по сторонам, все ждут ответа, но на этот раз он не смог дать ответ такой же ясный, как дал вчера вечером. По идее, эти русские должны были убраться с дороги перед хозяевами земного шара, как трусливые собаки... ну пусть не трусливые, а как слабые собаки перед идущим львом. Русских трусливыми не назовут даже враги, но что они слабее, видно всему миру, да и сами русские это знают. Так какого же черта?

– И что же они? Так и не сдвинулись?

– Да, сэр. Нет, сэр! Все там же. В самом узком месте пролива.

Стоун ощутил, что солнце померкло, воздух стал холоднее, а его тело совсем не то, что было тридцать лет назад.

– Мне нужно запросить Белый Дом, – выговорил он наконец с трудом. – А пока... снизить ход.

– До малого, сэр?

– До самого малого, – процедил он сквозь зубы.

Офицеры, тихие как мыши, согнулись над пультами управления, такие же сразу серые и незаметные. Оператор, повинуясь взгляду командующего, бросился за центральный пульт. Гибкие пальцы быстро забегали по клавишам, малый экран засветился мгновенно. В глубине виднелись двое беседующих офицеров, оба тут же сорвались с места.

Стоун поморщился, никак не научатся сразу замирать в фокусе, им же отмерено, явно чьи-то сынки, такие же бестолковые, как и папаши.

– Командующий флотом, – бросил коротко. – Срочно Джона Лизарда!

На миг мелькнули розовые пухлые пальцы, заслонив весь экран, тут же возникло другое помещение, уютное и обставленное со вкусом. Над столом подписывал бумаги немолодой человек с брезгливым выражением лица и темными мешками под глазами, что придавали вид крупного государственного деятеля.

Услышав звонок, поднял голову. На Стоуна в упор взглянули серые холодные глаза. Государственный секретарь оправдывал свою фамилию, его лицо было похоже на морду старой рептилии с ее немигающим взором и недвижимыми пластинками. Когда губы шелохнулись, Стоун услышал ровный скрипучий голос:

– Что у вас экстренного?

– Русский флот, – выдохнул Стоун. – Они раньше нас вошли в узкий пролив.

– И что же?

– Там остановились. Более того, ракетные установки и пушки расчехлены. Они знают, что мы наблюдаем за каждым их шагом и показывают свою готовность к серьезной ссоре.

Немигающие глаза вперились в лицо Стоуна с такой силой, что по спине пробежали холодная волна. Некстати вспомнил слухи, что государственный секретарь окружил себя ясновидцами, гадалками, магами, сам пробует себя в эзотерике, стремится продлить жизнь и для этого продаст жизнь хоть свою, хоть своих близких.

– И что же? – сказал он холодно. – До встречи с ними у вас еще несколько сот миль!.. Или ближе? Неважно. Идите на сближение. А за это время постарайтесь добиться нашего превосходства.

Экран погас. Стоун в ярости отпрянул от монитора. Тот оставался черным как смерть, будто не показывал только что роскошный кабинет человека, чей гигантский офис пустеет по тринадцатым числам, где нет тринадцатого этажа, а жизнь министерства подчиняется больше гороскопам, чем президенту.

Лейтенант Грейс вздрогнул, услышав сдавленный вопль командующего флотом:

– Чертовы чернильные души! Ничего не могут решить сами! Боятся любого слова, своей тени шарахаются!..

Стоун со стуком отшвырнул стул, прошелся, гневно раздувая ноздри и поднимая плечи. Психоаналитики говорят, что отрицательные эмоции надо обязательно выпускать, в этом случае всегда будет хороший цвет лица и баланс гормонов в крови.

Грейс торопливо спросил: