Пол Андерсон - Орион взойдет

– Все, что я сделал, я сделал ради любви к ней, – бормотал Джовейн. – О, конечно, я хотел заодно и перекроить Домен по собственной схеме, и отомстить Иерну, но в основном я старался ради нее. Да так и не достиг ничего.

Маттас Олвера опустил ладонь на плечо Капитана с неожиданной мягкостью в голосе:

– Ты служил Гее.

– Я служил себе. – Джовейн махнул в сторону призматического окна. – А она отрицает меня.

Учены отыскал его в саду. Джовейн пришел в беседку из роз, чтобы посмотреть вниз – туда, где сейчас находилась Фейлис. Золотисто-белое под полуденным солнцем облачное покрывало под синевой небесной укрывало от него Землю. Судя по сообщениям, внизу бушевал разрушительный ураган, прежде на борьбу с такими отправляли Буревестников.

– Не правильно говоришь, – поправил Маттас. – Она не может отказаться от тебя, как и ты от нее. Жизнь ведь едина. Болеют только органеллы…

– Учены изменил тему. – Почему ты решил, что потерял свою, мм-м… жену? По-моему, она просто утомилась от здешних условий и ожидает тебя в Турневе, – Сколько ей придется ждать? Сколько она сможет ждать? Будет ли ждать?

Мы уже разошлись достаточно далеко. – С горьким негодованием Джовейн погрозил кулаком безграничности над головой. – И я могу представить, как затрепещет ее романтическое сердечко, когда она узнает, что ее золотой мальчик Иерн жив и кружит вокруг планеты, и аллилуйя раздается от края до края вырвавшегося на свободу Домена! А я стою здесь – заброшенный, лишейный всего, пленник в своей твердыне.

Тон Маттаса сделался резким:

– Саможалость тебе не идет. Стань вновь мужчиной, ты всегда был им.

Джовейн ударил кулаком в ладонь.

– Я, я… прости. Катастрофа в Мерике, это безумство, да еще падение собственной власти… – Он обратил глаза свои к Гее, стараясь успокоиться. – Я просто потрясен твоим спокойствием. Я-то-полагал, что хоть ты, адепт геанства, будешь уязвлен. Какая победа для всей этой орды бесчинствующих технопоклонников!

В ответе Маттаса звучала еще большая резкость:

– Я не согласен с тобой.

– Почему?

– Гея победит. Вот о чем я. Реви Сирайо ищет тебя. Он требует срочно созвать совещание высших чинов. Я догадался, что ты можешь быть здесь.

Возможно, тебе требуется психологическая поддержка, чтобы встретиться с ним?

– Что? – Джовейн выпрямился. – Спасибо. Я вполне владею собой. И лучше не откладывать. – После испытанного бессилия возможность действовать вливала в него энергию, словно кровь в жилы раненого солдата.

Они оба торопливо направились прочь от зелени и цветов, пытаясь не замечать, как побурела и пожухла помертвевшая листва. Членам нового экипажа, кому было поручено ухаживать за садом, не хватало времени, опыта и преданности прежних его хранителей. Сам воздух потерял прежнее благоухание.

Верхние уровни пустовали, в лабиринте гулких коридоров и заброшенных комнат лишь изредка попадался техник или кто-нибудь из терранских гвардейцев. Последние коротко салютовали. Гражданские редко следовали их примеру; среди них было мало франсеев, Скайгольмом теперь управляли в основном эспейньянцы и маураи. Джовейн часто гадал, можно ли было в действительности отыскать среди них штатского. Глав обоих контингентов, Диаса Гарсайя и Реви Сирайо, штатскими считать было трудно – они представляли разведывательные службы армии Женерала и флота Ее Величества.

Но он-то рассчитывал получить от них войско, послушное лишь ему самому. А вместо этого… да, он победил военным путем, но трудно было сказать, дает ли эта военная сила ему реальную власть.

Добравшись до своего кабинета, он послал за иноземцами и уселся под портретом Чарльза и Турской Декларацией. Стеклянная крышка стола холодила пальцы. Маттас опустился в кресло, прогнувшееся под тяжестью его туши.

– Мы должны мстить, – пробурчал он, наливаясь кровью. – Прижечь язву, если ты хочешь выжечь рак из плоти Геи, не позволяя ему распространяться.

– Но что мы можем сделать? – тусклым голосом ответил Джовейн. – Некогда Домен мог отправить помощь монгам, но что мы можем сделать теперь?

Словно бы по сигналу вошел Эшкрофт Лоренс Мейн – прямой, в зеленом мундире, осунувшееся лицо невероятно напоминало Джовейну Фейлис – любимую сестру Лоренса. Став по стойке смирно, он сказал:

– Сир, увы, есть плохие новости. Пару часов назад, прежде чем буря разбушевалась настолько, что мы потеряли из виду почти все радиопередатчики, мы успели получить несколько известий. Высокая Миди расторгла союз. Аналогичным образом поступили сеньоры Клана Кронеберг – единодушно.