Дмитрий Биленкин - Давать и брать

- Я лучше смогу вам помочь, если вы отнимете ладонь.

Чьи-то пальцы отвели его руку, Андрей Исидорович смутно различил наклоненные над ним лицо и тускло мерцающий на переносице диск.

И боль исчезла.

- Теперь шире откройте глаза...

Диск приблизился, укрупняясь; пахнуло холодом, и пространство вдруг обрело глубину и резкость.

- Я вижу! - воскликнул Андрей Исидорович.

Он смотрел, видел, и счастье переполняло его. Но длилось это недолго. Внезапно вспыхнула мысль: здесь сейчас не может быть незнакомого человека!

Андрей Исидорович вскочил, ошеломленно глядя на своего спасителя.

Диск куда-то исчез; вблизи находилось самое обыкновенное лицо самого обыкновенного человека. Слишком обыкновенное для поступков, которые тот совершил!

Сознание работало поразительно четко. Взгляд Андрея Исидоровича невольно метнулся к полкам.

- Искать не стоит, - сказал незнакомец. - Думаю, с нашей стороны будет уместно извиниться за все и дать объяснения, на которые вы приобрели право.

Самое удивительное, что после всего этого Андрей Исидорович, встав, машинальным жестом указал пришельцу на стул и сам сел напротив. Его состояние походило на лихорадку: то он был спокоен, то возбужден почти до обморока.

- Мы виноваты и просим нас простить, - человеческий облик и заурядный костюм пришельца усиливали странность его слов. - То, что мы делали здесь, не должно быть зримо, но мелкие технические неполадки, к сожалению, случаются и у нас.

- Что, что вы здесь делали? - вырвалось у Андрея Исидоровича.

- Мы читали ваши книги.

- Ясно, - голос Андрея Исидоровича упал. - Изучение примитивной цивилизации, космическая этнография, так сказать...

Его обрадовало, что в словах, которые он выдавил, был сарказм.

- Не только и даже не столько, - последовал быстрый ответ. - Вы, сами того не подозревая, участвуете в коллективной работе, которую разум ведет во вселенной.

- Не понимаю, - подавленно сказал Андрей Исидорович. - Не понимаю...

- Сейчас поймете. Город, где вы живете, многолюден. Но могут ли его жители вести все необходимые им исследования? Развивать культуру с той же быстротой, что и весь мир? Нет. Обрубите интеллектуальные связи города - и следствием будет застой. Причина проста. Возможности разума, любого, сколь угодно могучего, - индивидуального или коллективного, - конечны. А мир, который он пытается познать и переустроить, бесконечен. Вот противоречие, с которым неизбежно сталкивается любая цивилизация, как только ее интеллектуальные ресурсы исчерпаны. Выход здесь подобен тому, которому вы следуете в масштабах Земли: распределение усилий, обмен информацией, кооперация, только уже космическая. С недавних пор вы тоже к ней причастны, ибо добываете знания, которых мы не имеем.

- Этого не может быть! - почти в отчаянии воскликнул Андрей Исидорович. - Мы же по сравнению с вами... с вашей...

- Глубокое заблуждение! Кем создан у вас, на Земле, бумеранг? От кого вы получили байдарку, полярную одежду, самый быстрый способ плавания? От тех, кого не слишком умные люди считают дикарями. А разве ваше искусство оставило далеко позади искусство технически неразвитой Древней Греции? Так что не следует считать какую-то цивилизацию примитивной.

- Подождите... - Андрей Исидорович ощутил вдохновение. - Вы сказали: обмен. Но обмен предполагает... Да, да, понимаю! Открытый контакт невозможен, пока человечество... Значит, вы и даете нам... незаметно?

Пришелец улыбнулся тепло и сочувственно. "Подумайте", - словно говорил его взгляд. И Андрею Исидоровичу показалось, что он уловил истину. Ответа не будет. "Нет" опозорило бы все космическое содружество, "да" утвердило бы над людьми тайную опеку. А открытый контакт бесполезен и даже вреден, пока на Земле есть люди, готовые подмять под себя любой дар пришельцев.

- Нетрудно, догадаться, о чем вы думаете, - прошелестел голос. Андрей Исидорович даже вздрогнул. - На деле все гораздо, гораздо сложней. Ответ, которого вы ждете, лежит не в плоскости "да" и "нет", поверьте. Как бы пояснить? Ваши ученые двести лет задавали природе вопрос: свет - волна или частица? Верным оказалось третье: волночастица. В нашем случае, смею вас заверить, вопрос находится еще дальше от истины. Вот все, что я могу сказать. А теперь войдите в наше положение и не обессудьте. Моральный долг обязывал нас устранить несчастье, возникшее по нашей вине, и дать разъяснения, отсутствие которых могло бы повредить вашей психике. Это сделано. Вы не в обиде на нас за случившееся?