Ларри Нивен - Мир птаввов

— Не знаю, как я сразу не понял, — самодовольно сказал Гарнер. — Пришелец был заморожен около двух миллиардов лет назад, если верить Гринбергу. А я думаю, он говорил правду. Пришелец не мог знать, что на Нептуне что-то есть, если только сам не положил это туда два миллиарда лет назад. И почему он уверен, что оно не развалилось на части или не заржавело насмерть после стольких лет?

— Оно в замедляющем поле.

— Точно.

Андерсен глянул на хронометр.

— Они смогут ответить не раньше, чем через восемь часов, не считая времени, которое потребуется, чтобы найти этого, как его там… Думаю, это еще около часа, так что они свяжутся с нами около 19:30. Поэтому давайте-ка поспим. Мы будем на месте завтра около трех часов утра.

— Ладно. Снотворное?

— Угу, — Андерсен нажал несколько кнопок на ящике с медикаментами.

— Люк, я все еще думаю, что вы ждали, что Земля вам ответит.

— Не докажешь, сынок.

Двадцать один час сорок пять минут.

Гарнер с минуту изучал экран внешнего обзора, потом провел между светящимися точками короткую линию. Сканер, настроенный, чтобы следовать за движениями его ручки, воспроизводил линию на панели.

Загудело радио.

«Департамент Обороны вызывает космический корабль „Хайнлайн“… Департамент Обороны вызывает Лукаса Гарнера, космический корабль „Хайнлайн“… Гарнер, это Чик. Я поймал Джански сегодня, утром, и он сидел три часа в нашей лаборатории, проводя эксперименты. Он говорит, что замедляющее поле отражает, повторяю, отражает 100 процентов энергии любой частоты, включая радар, и все, что он только может представить. Ультрафиолетовые, инфракрасные, радио и рентгеновские лучи. Если тебя это интересует, Джански считает, что между замедляющими полями и реакторным экраном существует математическая зависимость. Если он ее обнаружит, ты хочешь об этом узнать? Чем мы еще можем помочь?»

— Вы можете помочь мне в этой игре, — пробормотал Люк.

Но Андерсен уже стер всю игру вместе с линией длиной в шесть дюймов, которую провел Гарнер, когда его рука дрогнула при звуке радио.

Человек в головном корабле запустил пальцы в свои мягкие волосы, вид у него был крайне озадаченный.

— Всем кораблям, — сказал он. — Что, черт побери, он имел в виду?

Спустя некоторое время кто-то предположил:

— Шифровка?

Остальные хором согласились. Потом Тартов спросил:

— Лью, на Земле есть что-нибудь под названием «замедляющие поля»?

— Не знаю. И мы не можем никуда направить мазер, чтобы корабль землян не попал в него. — Он вздохнул, потому что пользоваться мазерной связью всегда было достаточно сложно. — Кто-нибудь, запросите Политическую Секцию о замедляющих полях.

— Замедляющие поля?

— Замедляющие поля. И они передали нам полный текст послания Гарнеру.

Лит улыбнулся одной стороной рта.

— Замедляющие поля — часть истории Гринберга. Я знал, что он подойдет к этому основательно, но это уже просто нелепо.

Лит подумал о тысячах кораблей Кольца, которые он привел в боевую готовность на случай, если флотилия Гарнера собиралась отвлечь внимание от вещей, происходящих значительно ближе к дому. Еще он подумал о пяти поисковых кораблях и о бесценном корабле-невидимке, находящихся на пути к чему-то, что запросто могло оказаться открытым космосом. Этот Гарнер доставляет слишком много хлопот.

— Ладно, я сыграю с ним в эту дурацкую игру. Свяжитесь с Департаментом Обороны и спросите, что они знают о замедляющих полях.

Каттер был потрясен.

— Спросить военных?

Потом до него дошло, что это шутка, и его-лицо застыло в некоем подобии улыбки. Впрочем, у Капера улыбка всегда выходила фальшивой.

Только после того, как Департамент Обороны заявил, что ему ничего не известно о замедляющих полях, Лит Шефер начал сомневаться.

При первом же резком звуке сигнала тревоги Гарнер проснулся. Он видел, как Андерсен вздохнул и открыл глаза, но эти глаза были слишком сонными.

— Удар метеорита, — закричал Гарнер.

Взгляд Андерсена снова стал осмысленным.

— Не смешно, — сказал он.

— Разве?

— Нет. Вы что, из тех, кто орет «воздушная тревога» на переполненном эскалаторе? Сколько времени?

— 03:04. — Гарнер посмотрел на звезды. — Нептуна нет. Почему?

— Минутку.

Андерсен поиграл со вспомогательными двигателями. Корабль развернулся. Нептун оказался сине-зеленым шаром, тусклым в слабом солнечном свете. Обычно вид планеты с такого близкого расстояния внушает ужас, если не опьяняет. Эта планета просто выглядела невероятно холодной.