Дмитрий Биленкин: Десант на Меркурий

- Яша, - сказал он умоляюще, - опасности никакой. Я выйду, пожалуй, а?

- Ты думаешь, мне не хочется?

Они вышли. И попали в круг хоровода разноцветных холодных огней. Они кружились над ними, как светляки.

- Ей-ей, это так красиво, что я сейчас тоже пущусь в пляс, - пообещал Бааде.

И не было конца блеску бесшумных молний, парению радуг, миганию отсветов в озере, всему этому пышному и бестолковому празднику Меркурия. Впервые планета не выглядела чужой и враждебной, и потому людям не хотелось думать, что великолепие когда-нибудь кончится.

Но фейерверк постепенно гас. Медленно наползала муть. Плотный чад гаснущих огней обволакивал все.

- Представление окончено, - сказал Бааде, и эти трафаретные слова уже не могли показаться кощунством. - Пора и за дело.

- Ты не очень-то копайся, - откликнулся Полынов.

- Тебе что-нибудь не нравится?

- Да. Мгла падает сверху.

- Хм... Не все ли равно, откуда она падает?

- Возможно. Но мне почему-то не нравится.

- Чувства, эмоции, подсознательные комплексы... - пробурчал Бааде. Наступит темнота, вот что будет. Так что стой возле машины, чтобы быстренько включить свет. А я пойду.

Полынов был не совсем прав, утверждая, что мгла падает сверху. Она надвигалась отовсюду и ниоткуда конкретно. Темнота боролась со светом так, как иной раз зло борется с добром, - принимая его обличие, его оболочку. Но внимание 'Полынова по ассоциации с давними видениями сна было обращено лишь на зримое движение волн тьмы - глухой накат ночи, суживающий вокруг пространство.

От наблюдений его отвлек голос Бааде.

- Слушай, здесь мелко, и я, пожалуй, немного залезу, так сказать, искупаться.

Его шлем маячил в расщелине.

- Генрих, да ты что?!

- Так ведь безопасно! Мелко, я промерил. Чистая вода, так и ждешь, что выплывет золотая рыбка... Нет, ты пойми: искупаться в меркурианском озере!!! Каково? Ну, подойди для страховки с тросом, что ли...

Полынов подбежал к краю нависшей над озером плиты. Бааде сидел на корточках, водя рукавицей по "воде" и глядя на медленно и неохотно разбегающиеся круги. Рядом валялся пробоотборник, жалобно мигая контрольной лампочкой. Сквозь густую маслянистую жидкость просвечивали мелкие камешки на дне. Полынов понял, что противиться желанию Бааде было бы слишком жестоко. "Мальчишка, - с нежностью подумал психолог. - Взрослый мальчишка... Впрочем, он, видимо, прав: реальной опасности нет. А искупаться - заманчиво..."

- Подожди, - сказал он, включая на всякий случай прожекторы вездехода. Он достал трос и кинул конец Бааде, - Обвяжись.

Бааде шагнул в озеро навстречу своему отражению, искаженному всплеском.

- Ух! Да тут еще мельче, чем я думал... Ну да: это же не вода, другой показатель преломления...

Внушительная глыба металла - так Бааде выглядел в скафандре - медленно входила в озеро. Присела, шлепнула ладонями, окунулась. Человек купался в смеси благородных газов, купался там, где никогда не было и не будет солнца. Инженер громко фыркал от удовольствия. Волночки с тихим шелестом набегали на берег. Кругом медленно темнело.

Полынов - пока не поздно - застрекотал киноаппаратом. То, что они проделывали, не лезло ни в какие инструкции. Это было чудовищное нарушение всех правил и предписаний. Но Полынов по собственному опыту, по опыту многих экспедиций знал: ничто так не запоминается праздником, ничто так не сближает человека с природой, ничто так не поднимает настроения, как вот такие незапланированные, пожалуй, даже запретные развлечения, чья прелесть и польза именно в том, что их не ждешь, что они приходят как подарок, возникают как оазис в разграфленной пустыне обязанностей и дел. Бааде знал это не хуже. Он ворочался в озере, плескался, будто исполняя какой-то танец.

- Пожалуй, хватит, - поколебавшись, сказал, наконец, Полынов.

Инженер послушно вылез, отряхнулся.

- Ну, славно.

Полынова тоже подмывало окунуться. Но он сдержался: дважды испытывать судьбу не стоит. И все же он почувствовал, что после купания друга планета переставала быть совсем чужой.

Меж тем противоположный берег помутнел и словно приблизился, повис над озером. Ночь, однако, все еще медлила. Посоветовавшись, космонавты решили, что они могут успеть осмотреть окрестности озера. Тем более что этого все равно требовала программа: нельзя сжиться с местностью, наблюдая ее сквозь стекло машины. Для этого нужно ходить пешком, обязательно пешком.

Полынов брел - просто брел, разглядывая берег, носком переворачивая камни. Камни как камни, такие же, как везде: базальт, габбро с полупрозрачными включениями оливина. Если бы не светящийся и темный одновременно! - туман, смущающий своей непохожестью на земные туманы, можно было бы, пожалуй, вообразить, что наконец-то достигнуто соответствие между тем, что видится, и тем, что есть на самом деле. Но соответствия все же не было.