Сергей Алексеев - Птичий путь

– Выбрось эту гадость! – брезгливо сказал майору.

Тот смело взял половинки кактуса голыми руками и ушел на балкон.

Сам обыск и более всего манипуляции с цветком как-то задорно насторожили Сколота: с какой стати они роются в квартире, если уже всё вынесли? Чего им еще надо? Гражданские помощники и вовсе взялись простукивать старый паркет и стены, то есть искать тайники, которых нет, и если Корсаков за несколько месяцев жизни по соседству выведал, где что лежит, то об этом должен знать…

Майор вернулся с балкона с мешком гипса и торжественно поставил его на письменный стол:

– Полюбуйтесь, товарищ подполковник. Не это ищете?

Оказывается, скромный программист был еще и подполковником!

– Что там? – спросил Корсаков, заглядывая в мешок.

– Порошкообразный материал сероватого цвета. И там еще цемент стоит, нераспакованный!

Корсаков взял щепотку порошка, потер между пальцами.

– Гипс, – сразу определил он. – Обыкновенный гипс…

Когда гражданские содрали линолеум на кухне и со скрипом вырвали щербатый паркет, прибитый гвоздями, Сколот не выдержал:

– Сказали бы хоть, что ищете! – Он перевернулся на бок. – Вы так всю квартиру разнесете…

Аллергик уже терял чувство уверенности, подчеркнутую вежливость и нервничал – теперь не от заложенного носа и слёз.

– Разнесем, – гундосо пообещал он и присел на корточки. – Где твоя алхимия? Хватит придуриваться, музыкант!

Что за соседи поселились наверху, следовало бы догадаться, когда восторженная Роксана явилась к нему с цветущим кактусом. Так нет – расслабился, купился на ее завлекающий шепоток и изумрудные глаза ящерицы…

Но кто забрал все вещества, если не Корсаков?!..

– У вас с головой все в порядке? – Сколот сел на полу и оказался с ним нос к носу. – По-моему, вы бредите. Разве алхимики бывают?

– Бывают! И весьма успешные. – Он опять вынул гребень. – Вот образец, узнаёшь? Что это?

– Расческа… А я думал, про них только в книжках пишут, про алхимиков!

– Артист! – зло восхитился Корсаков и, выпрямившись, высморкался. – Ты, похоже, чего-то не понимаешь или прикидываешься. Ты сейчас под тяжелой статьей. Минимум десять лет тюрьмы!

– Я не насиловал вашу жену.

– А что делал?! Расчесывал ей волосы? Вот этим гребнем?

Сколот тоже встал на ноги.

– Волосы расчесывал…

– Китайскую безделушку купил в киоске? – Корсаков поднес венец к его лицу.

– Нет, не в киоске.

– Где же их продают? В ювелирном бутике?

– Опять не угадали, – усмехнулся Сколот. – В подземном переходе, черные копатели.

Рогоносец боднул головой воздух – почуял удачу.

– Черные копатели? А они где их добывают?

– В сарматских курганах, из захоронений.

– Версия неплохая, – оценил Корсаков. – Сочиняешь ты толково, я песни слушал. – И не спеша достал из визитного кармана пакетик с монетой, вывесил перед глазами Сколота – там был современный полтинник. Наверное, один из тех, золотых, запущенных в оборот, чтоб бросить вызов. – И это из курганов?.. А золото идентично с гребенкой. Которой ты… чесал волосы.

Самодеятельность и баловство вылезали боком…

– Обращайтесь к нумизматам, – посоветовал Сколот. – Я тут не специалист.

– Понятно! Ты спец, когда химичишь на своей кухне и по вытяжной трубе идет чистый кислород… Не хочешь договариваться? Связан клятвой, да?.. Это ты сейчас не хочешь. Но сядешь на нары и завоешь. Все десять лет буду выматывать из тебя кишки. По сантиметру. Не хватит срока – добавим. И ты вспомнишь вот это мгновение, когда тебе предлагали мирно и даже взаимовыгодно решить вопрос.

Пожалуй, он не угрожал и не бахвалился своими возможностями, впору было думать, как выйти из ситуации, но Корсаков внезапно стал чихать, раз за разом, сдул ощущение опасности и испортил суровость момента.

– Переносицу потрите, – язвительно посоветовал Сколот. – Говорят, помогает…

Аллергик зажал лицо платком и спешно удалился в ванную.

Между тем его помощники профессионально обыскали всю квартиру и теперь бродили, обескураженно переставляя вещи во второй раз. С кухни на письменный стол они стащили все, что вызывало подозрение, в том числе горчичный порошок, детскую присыпку, о существовании которой в квартире Сколот даже не подозревал, и баночки с сухим от старости сапожным кремом – покойный муж хозяйки служил прапорщиком в армии.

Корсаков все еще чихал в ванной, когда в квартиру неожиданно позвонили. Сыщики недоуменно переглянулись. Дать команду было некому, поэтому один в гражданском на цыпочках подошел к двери, посмотрел в глазок и вернулся.