Фриц Лейбер - Избранное. Том 2 - Серебряные яйцеглавы; Ночь волка; Рассказы

Вот почему, спрашивая о карликовом компьютере, Гаспар рассчитывал установить к своему удовольствию, что именно таковой была и природа флэксменовского «мозга».

Однако в ответ девушка подняла брови и удивленно произнесла:

— Я не имею ни малейшего понятия об этом.

— Конечно же, имеете, — убежденно настаивал Гаспар. — Карликовый компьютер, именуемый мозгом. Заверните его.

Девушка твердо посмотрела на него, потом сказала:

— Мы здесь не работаем с компьютерами.

— Ну тогда ту машину, которую называют мозгом.

— Мы здесь не работаем ни с какими машинами, — вновь сказала та.

— Хорошо, хорошо, тогда просто мозг.

Гаспар произнес это так, словно речь шла о фунте фарша. Лицо девушки окаменело еще больше.

— Чей мозг? — ледяным тоном спросила она.

— Флэксмена. То есть тот мозг, который нужен Флэксмену. И Каллингему. Вы должны знать.

Игнорируя последние слова, девушка сказала:

— И оба хотят один и тот же мозг?

— Конечно. Заверните его.

Лед в ее голосе стал колючим:

— Разделать? Разрезать прямо здесь? На белом хлебе или на ржаном?

— Детка, мне некогда ломать комедию.

— Почему же? Кошерные бутерброды с мозгом от Мудрости хорошо известны.

Моргая, Гаспар снова принялся задумчиво изучать девушку. Это сопливое видение с отвратительным чувством юмора, решил он, не может быть разумной, медлительной и пожилой женщиной, с которой Флэксмен говорил по телефону И несмотря на то, что Гаспару очень хотелось продолжить беседу, правда, уже без пикировок и болезненного остроумия, он решил все же не забывать о своей миссии.

— Позовите-ка мне лучше сестру Бишоп, — с отвращением сказал он. — Она знает, что мне нужно.

Глаза девушки сузились еще больше, что подчеркнуло их синеву.

— Ах, значит, няню Бишоп? — горько заключила она.

— Да, — отрубил Гаспар и, осененный внезапной догадкой, спросил: — Ты с ней не в ладах, детка?

— Как вы. догадались?

— Интуитивно. Хотя тут достаточно простой логики. Кислая старая дева не может симпатизировать вам. Она что, настоящая старая ведьма?

Девушка подобралась.

— Братец, ты не знаешь и половины всего, — сказала она. — Подождите здесь, я найду ее, если вы думаете, что она вам действительно нужна. И сама уложу мозг в ее сумку.

— Пугни ее факелом, если она взбеленится, но только не сожги грим, — весело крикнул Гаспар вслед девушке в свитере, когда дверь за той закрылась. К своему удивлению, он понял, что его сильно притягивает к ней. Хотя Элоиза Ибсен и обложила его данью, она значительно увеличила аппетиты. Он надеялся, что отпразднует побег от Элоизы месячным монашеством, но у его тела определенно были другие соображения.

— Святой Норберт, вот это находка! — После ухода девушки Зейн Горт присосался к фолиантам. — Взгляни! — показал робот, проводя пальцами по черным корешкам книг: — Полное собрание Дэниеля Цукерторта!

— Никогда не слышал об этом человеке, — бодро объявил Гаспар. — Или он робот?

— Я не удивляюсь твоему невежеству, старая кость, — констатировал Зейн. — Согласно регистру патентов, Дэниел Цукерторт был одним из величайших древних экспертов по роботехнике, словомельницам, микромеханике, каталитической химии и микрохирургии. И тем не менее, имя его почти незнакомо, даже роботам, иначе, по-моему, у нас был бы святой Дэниел. Кажется, вокруг этого человека создан заговор молчания. Я все думал, не был ли он жертвой преследований со стороны правительства, возможно, из-за слишком раннего вступления в движение за равные права роботов. Но у меня не было ни времени, ни средств исследовать этот вопрос.

— Что же здесь делают роботы Цукерторта? — удивился Гаспар, уставившись на полки. — Он что, интересовался оккультизмом? Стоит как раз между Успенским и мадам Блаватской.

— Круг интересов Дэниела Цукерторта невозможно даже вообразить, — торжественно заявил робот. — Посмотри вот на это, например. — Он ловко подцепил один из черных томов и подчеркнул захватом название — «Големы и иные автоматы». — Знаешь, — доверительно признался робот, — думать о себе, как о тайном автомате… это действует на меня возбуждающе. Хочется покрыть себя черной эмалью с тонкими серебряными линиями, как на доспехах в стиле рококо.

— Эта книга Цукерторта о таинствах татуировки для роботов? — сардонически спросил Гаспар. — Послушай, старый болт, как, ты думаешь, выглядят эти мозги, которые Флэксмен хочет заставить писать книги? Или как-то помогать в их производстве. Судя по оккультному убранству комнаты, можно подумать, что здесь замешан спиритизм. Ну понимаешь, контакт с разумами умерших писателей через медиума или что-то в этом роде.