Фриц Лейбер - Избранное. Том 2 - Серебряные яйцеглавы; Ночь волка; Рассказы

Я подпрыгнул, сердце вдруг забилось сильней Я был рад предлогу убраться наконец подальше от трупа, но почувствовал и нечто гораздо большее. Я был переполнен волнением, которому не хотел давать название, потому что это сделало бы разочарование слишком большим.

Одно из широких и будто обрубленных крыльев самолета, накренившееся так, что его конец почти касался бетона, скрывал от нашего взгляда шасси. Теперь, обойдя вокруг крыла, я обнаружил, что шасси отсутствует вовсе.

Я вынужден был опуститься на четвереньки и, прижавшись щекой к бетону, внимательно всмотрелся, прежде чем поверил в это. В любой точке «разбитый» самолет по крайней мере на шесть дюймов парил над землей.

Я снова вскочил на ноги. Я был потрясен. Хотел заговорить, но не мог. Ухватился за переднюю кромку крыла, чтобы удержаться от падения. Весь корпус самолета немного подался, а потом стал сопротивляться моему весу с какой-то ленивой мощью — как гироскоп.

— Антигравитация, — прохрипел я, хоть меня и не было слышно в двух футах. — Папаша, Алиса! Они овладели антигравитацией! Антигравитация — и она работает!

Алиса как раз обошла вокруг крыла и глядела на меня. Она была тоже потрясена и так же бледна, как, наверное, и я. Папаша вежливо стоял в сторонке, с любопытством за нами наблюдая.

— Говорил же вам, что вы выиграли стоящий приз, — изрек он в своей констатирующей факты манере.

Алиса облизнула губы.

— Рэй, — сказала она, — мы сможем выбраться отсюда.

Только четыре слова, но они это сделали. Что-то во мне отомкнулось — нет, взорвалось — так будет точнее.

— Мы можем отправиться куда угодно! — почти кричал я.

— Туда, где нет пыли, — поддерживала меня она. — В Мехико, Южную Америку!

Она забыла о циничном уговоре обитателей Мертвых, земель верить в то, что пыль не кончается нигде, но об этом забыл и я. Есть ведь разница, имеешь ли ты средства осуществить что-то или нет.

— Рио! — дополнил я ее список. — Обе Индии. Гонконг. Бомбей, Египет, Бермуды. Французская Ривьера!

— Бои быков и чистые постели, — вырвалось у нее. — Рестораны. Плавательные бассейны. Ванные комнаты!

— Подводное плавание, — подхватил я так же истерично. — Автогонки и столы для рулетки!

— «Бентли» и «Порше»!

— Аэробусы, и ДиСи-4, и «Кометы»!

— Мартини, и гашиш, и крем-брюле!

— Горячая пища! Свежий кофе! Азартные игры, курево, танцы, музыка, напитки! — Я чуть было не добавил «женщины», но подумал о том, как будет выглядеть грубовато сбитая маленькая Алиса рядом с этими созданиями из мечты, которых я держал в воображении. Я тактично проглотил слово, но саму идею оставил на потом.

Не думаю, что хоть один из нас точно сознавал, что говорит. Не верю, в частности, чтобы Алисе доставало возраста на собственном опыте испытать все те вещи, о которых она говорила. Эти слова, которые вырывались из нас, были просто сакраментальными символами надолго подавленных желаний.

— Рэй, — Алиса рванулась ко мне, — давай поднимемся на борт.

— Да, — ответил я с готовностью, а потом обнаружил небольшую загвоздку. Люк, ведущий в самолет, находился в паре футов над нашими головами. Тот, кто первым захочет забраться на борт, — или кого будут втаскивать на борт, как, например, Алису из-за ее искалеченной руки, — моментально сдастся на милость оставшегося. Я полагаю, та же мысль пришла в голову и Алисе, потому что она остановилась и посмотрела на меня. Это было немножко похоже на старую головоломку о волке, козе и капусте.

Может быть, кроме того, мы оба опасались, что самолет окажется ловушкой?

Папаша разрешил проблему самым непосредственным образом, чего и следовало от него ожидать. Он спокойно встал между нами, слегка подпрыгнув, ухватился за изогнутый порожек, подтянулся и взобрался в самолет так быстро, что у нас едва ли хватило бы времени предпринять что-нибудь по этому поводу, даже если бы мы хотели. Папаша вместе со всеми своими ножами вряд ли намного выбивался из легчайшей весовой категории. Самолет просел на дюйм, а потом снова качнулся вверх.

Как только Папаша исчез из поля зрения, я отступил назад, доставая свой тридцать восьмой, но секундой позже старик выглянул из люка и, облокотившись на подножку, расцвел улыбкой.

— Поднимайтесь, — сказал он. — Местечко что надо. Обещаю, покуда не заберетесь, не нажимать ни на одну кнопку, хоть тут их целая тьма.

Я ухмыльнулся в ответ и стал подсаживать Алису. Ей это не понравилось, но она не могла не признать, что вынуждена быть следующей. Она зацепилась крюком за порожек, а Папаша ухватил ее за левое запястье пониже большой рукавицы и потянул.