Александр Ильин - Сила воображения

Мысли его пришли в совершеннейший разлад. Они то скакали вприпрыжку, то замирали, то, сломя голову, уносились прочь. Шухов слышал за спиной треск

и глухое рычание преследователя. Это заставляло его бежать изо всех сил.

«Нет, надолго меня не хватит, — задыхаясь, понял он. — Курить надо бросать… Кретин, его жрать собираются, а он о куреве… Только бы не упасть…»

Шухов никогда не бегал так быстро, однако протяжное гнусавое кваканье внесло коррективы в его представления о человеческих способностях. Вдруг, он понял, что бежит в сторону поселка.

«Нельзя туда, там ведь люди… Эта ископаемая сволочь такого может натворить… Уж лучше я сам…» — и он круто свернул на едва заметную в сумерках тропинку, что вела к дальним прудам.

Чудовище отозвалось недовольным кваканьем.

«Что, не нравится? То‑то…»

Тираннозавр заметно отстал.

«Терпи, Шух, терпи, — подбадривал он себя. — Главное подальше его увести. А там уж… Может улицу какую в твою честь назовут…»

«Или пивбар», — съязвил внутренний голос.

Развязку приблизил старый полуразвалившийся пень, который стоял у самой тропинки. Прыгая, Шухов зацепился за него каблуком, на долю секунды завис в воздухе и, описав дугу, рухнул на траву. С сухим треском лопнули по шву джинсы. От жесткого падения, как от сильного удара в солнечное сплетение, перехватило дыхание. Заныло ушибленное колено.

«Ну, вот и все, — подумал он. — Побегали. Теперь точно сожрет.»

Тут Шухов вспомнил, что у жертвы, настигнутой хищником, наступает шок и она ничего не чувствует. Где‑то он об этом читал. У него шока пока не было. Было больно. И было очень обидно. Ему вдруг непременно захотелось вспомнить название той книги о тиграх — людоедах. Захотелось настолько, что все остальное отошло на второй план, даже тираннозавр.

‘‘Черная пантера из Шаванипали!..«- в последний момент выстрелила память.

Пение соловья ворвалось в его сознание разом, словно невидимый режиссер нажал на своем пуль

те кнопку «Звук». Лес сразу стал как‑то ближе, роднее.

— Шух! Володька! — неожиданно и совсем рядом раздался голос Петухова. — Ну, ты чё, в натуре, в прятки играть собрался? — теряя терпение, кричал тот.

Шухов не верил своим ушам.

— Петух, ты, что ли? — недоверчиво сказал он в темноту. И, точно спохватившись, крикнул:

— Беги, Петька, беги!!! Он за мной гонится!.. Он совсем близко!.. Динозавр… Сожрет ведь обоих…

Петухов был совсем рядом. Он щелкнул зажигалкой, присел на корточки и смотрел на него.

— Да ты чё, Шух, какой, нахрен, динозавр? Ты чё, перегрелся сегодня? Или опять таджики свежей дури привезли?

Шух не отвечал. Его трясло.

— Чё тебя на поле‑то занесло? Я стог закончил, чувствую, опаздываю, ну и подался к клубу на стогометателе. Выезжаю к кирам, смотрю — ты стоишь. Ну, думаю, фильм отменили или еще чё. Я к тебе. Так ты ни с того, ни с сего к поселку шарахнулся. А у меня, как на грех, фары не работают. Того и гляди тебя заденешь или на дерево налетишь. Я сигналить, так ты, блин, и вовсе в кусты ломанулся. Чувствую, чё- то не то. Трактор бросил и за тобой. Чё случилось- то?

Шухов глядел на него, беззвучно смеялся и повторял:

— Петух, ты… Стогометатель… Живы… Петька…

Петухов озабоченно смотрел на друга. Он ничего не понимал.

Тираннозавр остановился. Какое‑то время он бестолково топтался на месте, словно пытаясь сообразить, что заставило его пробежать мимо верной добычи, затем повернул и размашистым шагом побежал обратно — в сторону зарослей. Уже через четверть часа он с аппетитом пожирал нежное мясо только что убитого молодого игуанодона.

1983