Константин Мзареулов - Варианты без выбора

Сталин остановился, рассеянно погладил, не снимая варежки, ствол березки, затем зябко передернул плечами. И вдруг спросил:

- Какой калибр, вы полагаете, нужен тяжелому танку?

Вопрос оказал на Часова почти нокаутирующее действие: одно дело критиканствовать, гораздо труднее - давать конкретные пожелания. После минутного замешательства лейтенант неуверенно пробормотал, что с этого года в войска начала поступать 85-миллиметровая зенитка, можно бы ее попробовать, Иосиф Виссарионович задумчиво покивал, словно бы вдруг утратил интерес к беседе, но потом все-таки проговорил, тяжело разжимая челюсти:

- Мы думали поставить на КВ новую корпусную пушку калибром сто семь миллиметров...

У Алексея невольно вырвалось:

- Это же замечательно!...

На лице вождя мелькнула довольная улыбка - мальчишка ему явно нравился. Толковый, непосредственный и к тому же обращается по фамилии, а не по имени-отчеству, чего Сталин не переносил и не прощал. Он ласково хлопнул танкиста по плечу и зашагал обратно к Ворошилову, окруженному разросшейся группой командиров. И тут, неожиданно даже для самого себя, Часов спросил:

- Товарищ Сталин, как будет с Англией? Ведь Гитлер раздавит их, словно танк лепешку, а потом повернет на нас...

Он мгновенно съежился под тяжелым, снизу вверх, желто-зеленым кошачьим взглядом. Однако, к его удивлению, голос Сталина звучал отнюдь не раздраженно, а размеренно, с поучающими интонациями:

- Англичане привыкли воевать чужими руками до последнего солдата союзников. Чемберлен и его хозяева старались натравить Гитлера на Советский Союз, чтобы два сильнейших народа континента обескровили один другого к удовольствию британского капитала. Но мы опять переиграли империалистов, и Германия увязла в Англии по меньшей мере на полгода. Если бы Гитлер отложил сейчас вторжение, то следующим летом он неминуемо бросился бы на СССР, а мы к тому времени не успевали должным образом подготовиться к отпору. Теперь же германское нашествие откладывается до сорок второго, когда Красная Армия будет способна быстро разгромить агрессора... Таким вот образом и надлежит рассматривать происходящие события, генацвале. В большой политике надлежит руководствоваться не эмоциями, но трезвым рассчетом...- И он закончил задумчиво: - Политика вообще далека от .критериев нравственности. На этой сцене играет роль один лишь критерий...

- Побеждает сильнейший,- пробормотал Часов.

Сталин снова улыбнулся , на этот раз как-то очень снисходительно. Затем, отрицательно помотав головой, произнес:

- Нет, юноша. Побеждает тот, кто умнее. Кто умеет просчитывать события на много ходов вперед.

Они уже приблизились к остальным, и те, моментально оборвав разговоры, устремили преданные взгляды на великого человека. Однако Сталин замедлил шаг и почему-то спросил лейтенанта, как в Красной Армии оценивают боевую готовность в свете итогов финской войны и нет ли среди личного состава разочарования, мол, огромная военная держава так долго цацкалась с крохотным противником. Часов нехотя признал: дескать, да, имеются такие настроения.

Ответ, как ни странно, пришелся Иосифу Виссарионовичу по душе. Сталин снял теплую вязанную варежку, пожал парню руку, поблагодарил за очень интересную приятную беседу и, махнув Молотову и Ворошилову, направился к своему ЗИСу.

Танкисты взмолились, упрашивая вождей сфотографироваться на память. Кремлевские обитатели не стали возражать. Щелкнул затвор новенького малоформатного "Спорта", запечатлев групповой снимок на память, и через минуту автомобили скрылись за пологом возобновившегося снегопада.

Сослуживцы обступили растерянного лейтенанта, возбужденно расспрашивая, о чем он так долго разговаривал с высочайшим гостем. Особенно горячился подполковник Щебенев, но его беспокоило, в основном, не выяснял ли вождь Партии насчет благонадежности комсостава дивизиона.

Часов отвечал невпопад. Молодой командир был охвачен небывалым волнением. Еще бы: Сам! Товарищ Сталин! Удостоил его! И вдобавок благодарил! Много позже, будучи в высоком звании и на важных государственных постах, он начал догадываться, что подобные встречи с народом не только служили для получения необходимых сведений, но и были важной частью хорошо продуманной игры. Игры в доступность великого вождя, неустанно заботливого и тесно связанного с простыми советскими людьми. Игры, правила которой следовало изучить и твердо усвоить на будущее. Так создаваясь легенда.