Артур Кларк - Последняя теорема

— Не думаю, что инопланетяне выбрали место по этой причине, — заключил Ранджит. — В смысле, потому, что там легко держать оборону.

— Почему же тогда? — спросила Майра.

Ранджит нахмурился и не ответил. В течение четверти часа они придумывали самые невероятные версии, но тут начался выпуск новостей. Репортер сообщил, что из Каира поступило первое официальное заявление. Оно носило возмущенный характер.

Передача действительно велась из Каира, но оказалось, что выступал не египтянин, а американский посол. Он сообщил всему миру, что говорит от имени египетского правительства, попросившего его выразить официальное мнение. Территория, называемая Мунхафад аль-Каттарах, объявил посол, является неотъемлемой частью суверенного государства Арабская Республика Египет. Интервенты не имеют никакого права находиться здесь. Им приказано немедленно покинуть территорию Египта, иначе последствия будут самыми неблагоприятными для них.

У Ранджита и Майры не было никаких сомнений в том, что все это время велись различные секретные совещания и переговоры.

— Арабская Республика Египет, — заявил посол, — является одним из самых старых и надежных союзников Соединенных Штатов Америки. Нарушителям территориальной целостности Египта придется испытать на себе всю военную мощь и этого государства, и США.

— О господи, — пробормотал Ранджит. — Опять запахло Т. Орионом Бледсоу.

— И помоги нам теперь Бог, — сказала нерелигиозная Майра своему еще менее религиозному супругу.

Наверное, ситуация в значительной мере облегчилась бы, если бы инопланетяне, вознамерившиеся совершить посадку на Земле, удосужились известить землян о своих долгосрочных планах. Но никаких объяснений не последовало. Возможно, инопланетянам было попросту не до того. Либо они считали землян совсем примитивными и тупыми. Как бы то ни было, пришельцы лишь повторяли показ ознакомительного ролика с изображениями всех разумных существ, обитавших в Галактике.

Время, когда это вызывало интерес, миновало. Теперь передачу смотрели только продюсеры малобюджетных фильмов ужасов, старательно выискивая идеи для своих разработчиков грима. Ну и еще, конечно, все это было жутко интересно немногочисленной когорте таксономистов. Каждый из них мнил себя Карлом Линнеем двадцать первого века, описывающим ранее неизвестные иноземные виды.

На первый взгляд все это не представляло собой проблемы для человечества. Но как быть со страшной нагрузкой на мировое телевещание? Ведь инопланетяне — видимо, из ложно понятой вежливости — повторяли свою передачу едва ли не на всех 6900 языках Земли.

И если это огорчало только зрителей, которым, к примеру, не удавалось посмотреть любимое телешоу, то гораздо серьезнее сказывались помехи при секретных переговорах высших армейских структур многих стран.

Ранджит позвонил Гамини Бандаре и в коротком разговоре получил подтверждение тому, в чем и так уже был уверен. Нет, египетское правительство не добровольно приняло решение, отразившееся в жестких высказываниях американского посла. Хамид Аль-Заср, друг Дхатусена Бандары, который теперь служил послом Египта в Шри-Ланке, все объяснил отцу Гамини в телефонном разговоре.

— Он сам позвонил папе. Американцы очень сильно надавили, и египтяне не смогли отказаться. Отец сказал, что поработал какой-то американский шпион…

— И поработал на славу. Твой старый приятель подполковник Бледсоу, к гадалке не ходи.

— Наверное, ты прав, — явно огорчился Гамини. — Аль-Заср говорит, что его страна не забыла о своих обязательствах перед «Pax per fidem». Но в Египте еще не закончена модернизация экономики, и он слишком беден для того, чтобы отказаться от многомиллиардной помощи США.

— Черт! — выругался Ранджит.

Он пересказал этот разговор Майре. Она отреагировала примерно так же, как и ее супруг.

— Можно было догадаться. Будем надеяться, что хотя бы хуже не станет.

В семье Субраманьян, пожалуй, только на маленького Роберта меньше всего влияло грозное развитие событий. Правда, в эти дни он стал чаще хныкать. Но вряд ли его огорчали проблемы окружающего мира. Скорее, он реагировал на невеселое настроение родителей. Роберт стал вести себя с ними еще ласковей, чем обычно. Он их гладил, крепко обнимал, даже овощи ел без всяких возражений и вовремя отправлялся спать. А еще пытался порадовать маму и папу, повторяя слова десяти заповедей, заученные в воскресной школе.