Х Оливер - Энерган-22

- Ты сам его взял, Эдуардо, - наконец произнес он. - Маяпан пришел к нам, имея на руках диплом лучшего выпускника Эдисоновского института. В те времена ты... ты зазывал к себе молодых ученых со всех университетов Америки...

Хрипы становились громче. Казалось, в груди у него клокочет. Прошли томительные секунды, прежде чем Зингер снова заговорил:

- И правильно сделал, хотя Доминго был не так уж молод. Он тебе понравился, ты сказал, что питаешь к нему особые симпатии, как к земляку.

- Земляку?! - Багровая щека Мак-Харриса задрожала. - Я родился в Техасе, ребенком переселился сюда...

- Нет, нет... - Доктору Зингеру явно все труднее становилось говорить. Речь шла о Кампо Верде... Помнишь, Эдуардо, котловину, где мы пробурили первую скважину? Сколько зелени, господи, сколько там было зелени! И как давно это было! В какой-то другой жизни...

Он замолчал, в комнате слышались только мучительные хрипы, болью отдававшиеся в душе.

Мак-Харрис медленно поднялся со стула, молча зашагал по часовне. Здоровый его глаз был закрыт, стеклянный неподвижно смотрел перед собой. Президент "Альбатроса", очевидно, пытался восстановить в памяти давно стершиеся образы. Зелень Кампо Верде, быть может... Или ту давнюю, другую жизнь...

Но вот он снова приблизился к кровати, где лежал Зингер.

- Почему ты считаешь, что его убили? Возможно, он покончил с собой?

- Вряд ли... - чуть слышно ответил Бруно Зингер. - Он никогда бы на это не пошел. В нем было столько стойкости, оптимизма... И он очень дорожил жизнью. У него были большие цели. Быть может, другие фирмы пытались купить его... он стоил больших денег... А он отказался...

Несчастный, задохнувшись, не смог далее продолжать. Хрипы становились все громче. И вдруг мне показалось, что он смотрит на меня. Впрочем, я мог и ошибиться...

- Он поддерживал связь со Штатами? - спросил Мак-Харрис.

Бруно Зингер с шумом вдохнул в себя воздух. Свежий, пахнущий хвоей воздух. Но его легкие по-прежнему разрывались.

- У него там были друзья... Среди них Эллиот Джонс, тот, кто придумал синтетическое мясо.

- А с немцами из "Рур Атома"?

- Он вел переписку со всеми институтами, которые занимались проблемами энергетики.

- Даже с Островом?

Этот хрип, этот ужасный хрип!

- Едва ли. С Островом трудно поддерживать контакты. Тебе это известно, Эдуардо... - Доктор Зингер скосил измученные глаза в сторону Командора. Полковник давно сделал их практически невозможными.

- А с индейцами?

- Какими индейцами?

- Из Кампо Верде.

В глазах Зингера блеснуло недоумение.

- В Кампо Верде давно нет индейцев. Вот уже двадцать два года. Там сейчас пустыня.

- А каких политических взглядов придерживался этот Маяпан? - неумолимо продолжал Мак-Харрис допрос, хотя силы доктора Зингера заметно иссякали.

- Он... любил свободу, Эдуардо.

- Какую свободу?

Зингер ответил не сразу: все его тело сотрясалось от резкого, разрывающего грудь кашля, из уголка рта потянулась струйка крови.

- Какую свободу? - Мак-Харрис уже кричал.

- Свободу для всех людей, Эдуардо... И свою... своего народа... В первую очередь своего народа. Он любил свой народ...

- Он имел доступ к моему сейфу? По лицу несчастного разлилась землистая бледность, он задышал еще тяжелее.

- Возможно... ведь ты приказал ничего от него не скрывать... Он... он достиг исключительных успехов в синтезировании...

Зингер задохнулся. Мак-Харрис тряс его за плечи:

- Чего? Синтезирование чего?

Умирающий еле слышно произнес:

- Концентрата... И умолк.

- Врача! - крикнул Мак-Харрис. Вошедший врач, бросив взгляд на доктора Зингера, с оттенком упрека негромко произнес:

- Я предупреждал вас, сеньоры. Вы переусердствовали.

- Что вы хотите этим сказать? - спросил Мак-Харрис. Врач равнодушно пожал плечами:

- Скончался...

- Убрать! - распорядился Командор, а Мак-Харрис кинулся к интерфону:

- Лидия! Открой мой сейф в лаборатории! Не знаешь? 77 77 22. Найди записи опытов, проводившихся на экспериментальной базе лет двенадцать-четырнадцать назад Доминго Маяпаном. Немедленно доставь их сюда. Лично! Под охраной!

Я был настолько обессилен бессонной ночью, что мозг отказывался воспринимать происходящее в его истинных масштабах. Не удивительно, что сейчас мне трудно восстановить в памяти последовательность, в какой разворачивались дальнейшие события. Но главное я помню хорошо.

Вошел дежурный офицер и доложил, что, несмотря на принятые меры, координаты радиофонного поста 77 77 22 установить не удалось. Пост либо безостановочно перемещается, либо под этим номером скрывается множество аппаратов, размещенных в самых разных уголках страны.