Ольга Макарова - Б.В.Г

Ив, стоявший рядом и наблюдавший, чтобы сестрица не наделала глупостей, тоже не прочь бы поплакать — чтобы стало легче, а то этот дрянной камень, навалившийся на душу, грозился его раздавить…

Но, даже не в мужской гордости дело, — просто если и он сейчас разрыдается, то дорога им обоим только сразу в могилу… Кто-то должен быть сильным…

Ив посмотрел на добровольцев. Все Тигры. Все — суровые опытные воины с волосами, тронутыми сединой — молодых Дар отправлял прочь сразу… Приморцев он и вовсе брать отказался. Сказал, что в гуще чужой армии нужнее мечи, а не пушки… А дяде строго-настрого велел не отходить от матери ни на шаг… «Дядя Ив… — сказал он тогда. — Даже если все здесь погибнут, мама должна жить!..» И Ив готов был выполнить приказ племянника, любой ценой… и не задавая вопросов…

Он посмотрел на сестру… а Рон, казалось, впала в какое-то беспамятство… она покачивалась на каблуках и что-то начала бормотать… Ив прислушался и разобрал слова:

Уходишь сражаться,

Мой маленький сын.

Четырнадцать лет…

И четырнадцать зим…

Но взгляд — он погас;

Тень коснулась лица…

Зачем ты, как Тигр,

Завел песнь Конца…

Зачем же ты гасишь

В ладонях огонь —

Зачем свое счастье

Сжимаешь в ладонь…

Зачем палачом

Выбираешь отца…

«Ах, мама, я выбрал:

Смерть лучше Конца…»

Уходишь сражаться,

Мой маленький сын…

И даже победы

Не чаешь в душе…

Четырнадцать лет

И четырнадцать зим!

А жизнь, говоришь,

Завершилась уже…

— …Нет, ты слишком молода… а у тебя маленький ребенок… — почему-то последних воинов в шеренге Дар отчислял одного за другим.

…Кто-то дернул его за рукав: глядел он вверх, присматриваясь к лицам высоких Тигров, и неудивительно, что не заметил Скирра. Малыш схватил его за руку и принялся что-то бойко лопотать…

— Нет, Скирр… — Дар невольно улыбнулся. Присев на одно колено, он обнял маленького радикса… — Ты со мной точно не пойдешь… — и добавил уже каким-то странным тоном: — Когда Фенрир падет, кто-то должен быть здесь, чтобы остановить бойню…

Бог, дремавший в уголке души пушистика, испуганно встрепенулся…

Не было похоже, чтобы Дар обращался прямо к нему. Он не мог этого знать… Он уже шел дальше, расспрашивая добровольцев, этот смертник номер тридцать один… а маленький Скирр провожал его взглядом…

Перед смертью вечность дает тебе время подумать. Это может быть даже последняя секунда, но времени всегда хватает… во всем важен конец…

…Тяжелые доспехи тянули к земле. Может быть, только сейчас, почувствовав эту тяжесть, Дар понял, насколько он все-таки юн. Да еще и Тигры, стоявшие за его спиной, седовласые добровольцы с иссеченными шрамами лицами… люди помнящие Купол… На их фоне Дар и вовсе смотрелся малышом…

Тот, Кто Правит Всеми… зачем ты создал меня?.. Если уж нельзя было обойтись без этого, то зачем давать мне ложную надежду? Зачем наделять меня способностью мечтать?.. Мне было бы куда легче умереть, будь я сам проще. А так — война и во мне и вне меня. И теперь даже надежды нет.

Небо молчало. Дар не знал, до кого это он все время пытался докричаться Там… Кто этот Тот, Кто Правит Всеми? Зачем было выдумывать себе божество? Дар не мог бы этого объяснить, как не мог объяснить, почему он написал тот или иной стих… просто так должно быть, так, а не иначе — и не просите объяснений у Творца… Объяснять — это удел Наблюдателей. Творец берет все свои слова и поступки из ниоткуда… как Дар…

— Как мы узнаем, где он, вождь? — обратился к нему один из Тигров.

— Будь я неуязвим, как он, я бы пошел впереди, — жестко ответил Дар. — И… я знаю своего отца… он тоже пойдет впереди, — и резким сердитым движением подтянул один из ремешков на доспехах…

…Мысли потекли буднично и скучно… Дар перебирал все ловушки и приемы — все, что Тигрино-Приморский Совет решил выдвинуть против варваров… Рутов… Рутов, конечно…

И… ему было все равно…

Что Руты, что Приморцы, что Тигры — те же люди… и война, с которой идет Ройхо-Влад, уничтожит их всех…

Я многого не успел… — подумал Дар. — Я так многому хотел бы научиться еще… тогда я был бы спокойнее… был бы полностью готов…

Край холма почернел, и эта чернота в лучах солнца сверкнула ослепительным блеском — блеском ожерелий из гильз… Тёрн предназначил лишь Редьяри эту метку смерти… а они добровольно надели ее все…