Николай Орехов: Трамвай на улице Липовой

Николай ОРЕХОВ,

Георгий ШИШКО

Трамвай на улице Липовой

Иван Петрович Кошкин догрызал уже третью авторучку. Обстановка в квартире максимально способствовала творчеству. В комнате было светло, тепло, но не жарко, воздух был свеж, но без сквозняков. не слышно было соседской дочки, которая всегда терзала слух писателя своими гаммами, а жена уехала в Ригу, к родителям, В таких условиях иной писатель уже издергался бы в поисках листа чистой бумаги. Но стопка белой финской "полевки" перед Иваном Петровичем тихо дремала нетронутой, за исключением нескольких листиков, на которых как-то невзначай, сами собой изобразились лохматые собаки с рыбьими хвостами, почему-то все сплошь в очках и с трубками, В голове у писателя-фантаста громоздились планеты, захваченные звездолетами воинственных и кровожадных цивилизаций, небритые космонавты отчаянно, но безуспешно пытались найти обратную дорогу или хотя бы тропку. Строили глазки молодые аборигенки разнообразнейших форм и расцветок. Взбунтовавшийся робот на астероиде разрезал купол ветростанции, а побледневшие астрономы палили в него из бластеров, лазеров и гранатометов, но почему-то никак не могли попасть... Мыслей хватало! Не было слов... Встреча с редактором, которая должна была состояться через несколько дней, грозила закончиться маленьким скандалом... Зазвенел трамвайный звонок, Иван Петрович открыл рот, нахмурил брови и вытаращил глаза. Потом он вскочил со стула, подбежал к окну и расплющил нос о стекло. По улице шел трамвай! Это по его-то тихой Липовой улице, где и машины проезжали раз в час, а трамвайных рельсов и в помине не было! Но трамвай был настоящим, железным. Иван Петрович протер глаза кулаком и потряс головой. Трамвай деловито и неторопливо заворачивал за угол. Отчетливо была видна цифра "шесть" под стеклом, нарисованная крупно и разборчиво, под трафарет. Иван Петрович отошел от окна и с удивлением обнаружил, что держит в правой руке листок с нарисованными лохматыми собачками. Он разорвал листок на мелкие клочки. задумчиво бросил их на ковер и вышел во двор. На краю тротуара соседский Мишка уже третью неделю чинил велосипед, - Привет Миша, Скажи... ты трамвай "шестерку" видел? - Конечно. Иван Петрович! Я на ней часто в веломагазин из центра езжу. - Да нет, здесь, сейчас, на нашей улице? Мишка с удивлением посмотрел на Ивана Петровича, потом улыбнулся: - Розыгрыш? Новый сюжет? Да, Иван Петрович? А почитать раньше, чем в книге, дадите? - Да-да, конечно... - задумчиво сказал Иван Петрович. - Ты же у меня главный критик... Он похлопал ладонью по стволу старой липы рядом с Мишкой, пнул ногой какой-то камушек, щелкнул туда-сюда выключателем в подъезде и поднялся к себе на второй этаж. Мысли из головы исчезли, зато зачесались руки. Он схватил авторучку и на одном дыхании набросал три страницы. Отложив ручку, он откинулся в кресле, набил табаком любимую трубку, которую курил только во время работы, прикурил и только тогда перечитал написанное. "Да, бред сивой кобылы - это как раз про меня сказано",- с тоской подумал он, бросив странички на стол. Потом пододвинул чистый лист, снова взял авторучку и стал рисовать очередную рыбособаку. Руки уже не чесались. Голова оставалась пустой. Входная дверь скрипнула. В комнату вошел абсолютно незнакомый Ивану Петровичу человек. Не заметив его, вошедший направился к дивану, снял пиджак и небрежно бросил его на спинку. Взяв с журнального столика графин, он, не глядя, налил в стакан чуть-чуть воды, поболтал ее в стакане и выплеснул в сторону. Вода попала Ивану Петровичу прямо на грудь и начала медленно стекать на брюки и ковер. Неизвестный мужчина налил воды опять и поднес стакан к губам. Потрясенный Иван Петрович встал со стула, вынул изо рта потухшую трубку и громко сказал совсем не то, что собирался: - А рубашка у меня и так чистая! Мужчина вздрогнул, растерянно опустил руки со стаканом, увидел Ивана Петровича и удивленно уставился на него: - А-а-а... вам кого? Теперь смутился Иван Петрович. На миг ему показалось, что он находится не в своей квартире. Он бросил взгляд на письменный стол, и лохматая рыбособака придала ему сил. Иван Петрович агрессивно сказал, в упор глядя на незнакомца: - А я здесь живу! В воздухе отчетливо запахло сварой. Мужчина оглянулся вокруг, поставил стакан обратно на столик и как-то застенчиво, но тоже с ноткой агрессивности в голосе ответил: - Простите, но это я здесь живу! - Извините, не знаю вашего имени-отчества,- насмешливо, как и подобает перед схваткой, возразил ему Иван Петрович,- а адрес, адрес у вас какой, а? Мужчина спокойно, с достоинством, сел на диван, твердой рукой взял стакан, опрокинул его содержимое в рот, вздохнул и сказал: - Петр Иванович Мышкин.