Кейт Лаумер - Желтая зона

– Ваше слово «вторжение», означающее насильственный захват территории, по праву принадлежащей другим, неприменимо, – огрызнулся он. – Мы здесь не обнаружили населения благородного происхождения и никогда не подозревали о наличии разумных существ – особенно йилпов-переростков или монгов. Мы явились сюда как мирные поселенцы, чтобы обжить необитаемый мир.

– Вы должны были очень быстро обнаружить свою ошибку, – указал я ему. – Не могли же вы вообразить, что встретившиеся вам здания и механизмы – это природные образования.

– Вы, монги, – заявил он.

– Люди, – поправил я его.

– Ну ладно, люмонги, если вам это так важно, – нетерпеливо отмел он, – и мы, йлокки, тоже часть природы, и все, что мы делаем, – это природное. Настолько же, как, скажем, гнездо птицы, или соты пчелы, плотина бобра, лабиринт личинки, паутина паука, и так далее. Я признаю, что испытал некоторые сомнения, увидев то, что явно было городом, хотя и чрезмерно просторным и затопленным светом.

– Впервые кто-то так характеризует Стокгольм, – заметил я. – Почему вы не прекратили вторжение, когда увидели, что здесь есть цивилизация? И перестаньте притворяться, будто не знали этого: все ваши точки входа расположены в главных городах.

Он отмел это слабым жестом:

– Подходящие места для городов, – сообщил он назидательно, – постоянны во всех плоскостях. Мы – что вполне естественно – расположили свои лагеря отправки в наших городах – следовательно, мы прибыли в ваши.

– А как насчет первого раза, – поддел я его, – когда, по вашему утверждению, вы прибыли в пустыню?

– Экспериментальное переместительное устройство расположено на крошечном островке в море Опустошения по соображениям безопасности, – проворчал он.

– Вам следовало пойти на попятный, как только вы увидели первый город, – настаивал я.

– Невозможно! – прохрипел больной чужак. – Осуществление плана зашло слишком далеко, и еще осталась необходимость убежать от болезни!

– Почему вы не создали вакцины против этого заболевания? – поинтересовался я.

Он, казалось, был озадачен.

– Я, конечно, вспоминаю это слово, – сказал он. – Мой глубокий инструктаж был полным, хотя и поспешным. Но понятие мне не дается: препятствовать своими действиями естественному ходу вещей? Наши философы осознали, что Погибель – это на самом деле благодатный дар Природы для смягчения проблемы перенаселенности. Вы предлагаете вмешаться в осуществление Высшей Воли?

– Конечно, – согласился я. – Это ваше заболевание вызвано вирусом – конкурирующей формой жизни, – который вторгается в ваши ткани, уничтожает красные кровяные тельца, вызывает головные боли, лишает вас сил и в конце концов убивает вас. Но вас можно вылечить.

– Вы бредите, полковник, – возразил он. – Уж не считаете ли вы, что можно влиять на осуществление Воли?

– Мы постоянно это делаем, – сообщил я ему. – Это часть Воли – для этого и предназначено это здание. А зачем, по-вашему, мы вас сюда принесли?

– Конечно, чтобы самым утонченным способом убить меня, – сразу же ответил он. – Хоть вы и низшие существа, вы не могли не признать во мне во всем превосходящее вас создание и теперь предоставляете мне избрать высший ритуал смерти, подобающий моему званию. Я, конечно, признаю, что, по крайней мере в этом, вы поступаете, как должно. Я без содрогания жду момента ужасной истины. Зовите ваших шаманов! Делайте, что хотите! Я умру так, как подобает пэру Благородного Народа!

– Мы стараемся вылечить вас, а не прикончить, генерал, – сказал я ему устало. Я не спал столько времени, что уже не помню, когда это было.

– Теперь вы должны вложить мне в руки меч, – объявил он, как будто ожидал мгновенного повиновения. – Мой собственный освященный клинок остался в переместителе. Принесите его сейчас же!

– Если вы такие миролюбивые, то что это за разговоры об «освященном клинке»? Ножик есть ножик, разве не так?

– Ваше потрясающее невежество ниже моего презрения, – сказал он мне. – Корни Кодекса Чести уходят так глубоко в историю Благородного Народа, что… Но я вижу, что вы смеетесь надо мной, – передумал он. – Вы и сами не чужды Кодексу Воина – или вашей искаженной его версии.

Я не стал на это отвечать.

– Так у вас вовсе не существует медицины? – размышлял я вслух. – С вашей технологией, несомненно развитой в других областях, можно было бы ожидать…

– Фуй! – проскрипел он. – С тем же успехом можно требовать от науки управления погодой. Несомненно вы заметили, что по всем фазам, или, как вы их называете, А-Линиям, погода неизменна.