Кейт Лаумер: Миры Империума

На лестнице послышались шаги, и я весь напрягся, собираясь прыгнуть на незнакомца, как только он появится. Перед самой аркой шаги стали нерешительными, затем из-за стены высунулась круглая голова с длинными волосами. Я размахнулся и ударил, но – промахнулся.

Он метнулся в сторону, повернувшись ко мне, неуклюже роясь в кармане пальто. Я понял, что он пытается вынуть пистолет, и ударил его в грудь. На этот раз мне посчастливилось больше – рука моя наткнулась на что-то твердое, и я с удовольствием услышал, как он отчаянно хватает воздух ртом.

Я надеялся, что теперь ему не лучше, чем мне. Однако ему все же удалось выдернуть руку из кармана, и отпрянуть назад, держа возле рта какой-то предмет.

– Где это ты, черт побери? – крикнул он хрипло, глядя прямо на меня.

У него был какой-то странный акцент. Я понял, что штуковина, которую он вынул из кармана, была микрофоном.

– …выходи, надоело все это… – продолжал говорить в микрофон незнакомец, отступая, но не сводя с меня глаз.

Я прислонился к стене, боль резко уменьшила мою агрессивность. Вокруг никого не было. Ботинки незнакомца мягко ступали по булыжникам, мои же валялись посреди улицы: я уронил их во время падения.

Сзади послышался странный звук. Я обернулся и увидел, что узкая улочка почти полностью перегорожена огромным фургоном. Я облегченно вздохнул: пришла помощь.

Двое мужчин выпрыгнули из машины, не колеблясь подскочили ко мне, схватили за руки и потащили к задней дверце фургона. На них была одинаковая белая форма, и оба не проронили ни слова.

– У меня все в порядке, парни, – начал я. – Заберите-ка побыстрее вон того человека.

И только теперь я понял, что он идет рядом, возбужденно переговариваясь с человеком в белом, и что меня взяли за руки не для того, чтобы помочь, а для того, чтобы задержать. Я уперся ногами и попытался вырваться. И вдруг мне пришло на ум, что цвет формы стокгольмских полицейских отнюдь не белый.

Но теперь все это уже не имело значения. Один из моих похитителей поднял что-то вроде баллончика с аэрозолью и направил струю мне в лицо.

Что-то брызнуло мне в глаза, и я почувствовал, как ноги подо мной подкосились.

Что меня раздражало, так это скрип. Я несколько раз безуспешно пытался уснуть, прежде чем мое сознание отступило перед реальностью.

Я лежал на спине с закрытыми глазами, не представляя себе, где нахожусь, и вспоминал страшный сон, в котором меня преследовали, затем я стал осознавать боль в плече и голове. Я открыл глаза и увидел, что лежу на койке у стены небольшой комнаты.

Скрип шел от письменного стола, за которым что-то писал подвижный человек в белой форме. Откуда-то слышалось слабое гудение, создававшее ощущение движения.

Я привстал. Тотчас же человек за столом поднялся и подошел ко мне. Он подтащил к койке стул и уселся.

– Пожалуйста, не тревожьтесь, сказал он с характерным акцентом. – Я шеф-капитан Винтер. От вас просто требуется помощь в передаче мне некоторых сведений. После чего вас переведут в комфортабельное помещение.

Говорил он без интонаций, словно повторял эти слова в тысячный раз. Он взглянул мне в лицо.

– Я должен извиниться перед вами за грубость моих подчиненных. Это не входило в мои намерения, поверьте. Однако, – тон его изменился, – вы должны извинить оперативника: он не был осведомлен.

Шеф-капитан Винтер открыл записную книжку и откинулся на спинку стула с карандашом в руке.

– Где вы родились, мистер Байард?

Они, должно быть, рылись в моих карманах, если уже знают мое имя.

– Кто вы такой, черт вас побери? – зло выпалил я.

Шеф-капитан поднял бровь. Его форма была безукоризненной, на груди сверкали украшенные бриллиантами ордена.

– Я понимаю, что вы еще не вполне оправились от потрясения, полученного при вашем задержании, мистер Байард. Но вам все объяснят в надлежащее время. Я – имперское должностное лицо, наделенное полномочиями допрашивать интернированных лиц, – он ободряюще улыбнулся. – Пожалуйста, назовите место вашего рождения.

Я ничего не сказал. У меня не было желания отвечать на его вопросы. У меня самого их было слишком много.

Я никак не мог понять, что за акцент у этого типа. Определенно, он был англичанином, но я никак не мог определить, из какой части Британии.

Я взглянул на ордена. Большинство из них были мне незнакомы, но я различил яркую ленту Креста Виктории с тремя пальмами, украшенными самоцветами. Что-то в этом шеф-капитане было в высшей степени фальшивым.