Игорь Горячев: Полдень 23 век. Возвращение Тойво

После Большого Откровения и ухода люденов, угроза вторжения некой сверхцивилизации на Землю стала казаться многим, по меньшей мере, эфемерной, если не мифической, что и привело, в конечном счете, к расформированию КОМКОНа-2. Как оказалось впоследствии, это была ошибка, которая едва не поставила под угрозу жизнь всей Планеты. Я решительно возражал против этого, но кто меня слушал тогда? И все же я не снимаю с себя доли ответственности: не настоял, не был достаточно убедителен. Попросту говоря, мне не хватило пороху.

Данный мемуар в основном состоит из дневниковых записей, которые я вел в период с 228 по 230 год. Кроме них, он включает расшифровки фонограмм и реконструкцию событий, свидетелем и участником, которых я не был, а в некоторых случаях — и официальные документы. Мне бы хотелось, чтобы любой заинтересованный исследователь мог полностью полагаться на этот мемуар в своих изысканиях, как на вполне объективный документ, ибо он отражает факты и только факты, относящиеся к периоду Второй волны Большого Откровения. Но все же, повторяю, документ сей лишен того налета официальности, который был присущ первому мемуару. Я позволяю себе здесь, иногда, лирические и философские отступления, мои собственные размышления и переживания, ибо без них, на мой взгляд, повествование потеряло бы большую часть своей искренности и достоверности.

(Конец введения)

Он вышел на площадь Звезды из ближайшей к Музею Внеземных Культур кабины нуль-Т, но с тем же успехом он мог соткаться из дождя и тумана. Некогда модный радужный плащик, метавизирка через плечо, лицо — узкое, иссиня-бледное, с глубокими складками от крыльев носа к подбородку. Низкий широкий лоб, глубоко запавшие большие глаза, черные прямые волосы до плеч, как у североамериканского индейца.

Индеец оглядел пустынную в утренний час площадь и быстрым шагом пересек ее наискосок. У парадного входа в Музей он замешкался. Двери оказались заперты, но это задержало его лишь на миг. Он оглянулся еще разок, приложил широкую ладонь к массивной створке, и та легко отошла в сторону.

Обладатель немодного плаща в несколько бесшумных прыжков пересек залы основной экспозиции и углубился в спецсектор предметов невыясненного назначения. Автоматика освещения почему-то реагировала на его появление с запозданием, но Индеец прекрасно ориентировался и в кромешной тьме. Он быстро нашел то, что искал в этот ранний час в пустом музее.

Это оказался массивный футляр ярко-янтарного цвета. В сильных пальцах длинноволосого он легко распался на две части, обнажив покрытую белесоватым ворсом внутренность. Среди чуть заметно шевелящихся ворсинок лежали круглые серые блямбы. Трех не хватало. На поверхности блямб были изображены розовато-коричневые, слегка расплывшиеся, как бы нанесенные цветной тушью на влажную бумагу, иероглифы.

Индеец блеснул безукоризненно белыми зубами, закатал рукав плаща выше локтя, поднес руку одному из пустующих гнезд. На сгибе у него было родимое пятно, напоминающее стилизованную букву «Ж» или японский иероглиф «сандзю». От этого пятна к пустому гнезду протянулись серебристо-серые ворсинки, напоминающие те, что выстилали янтариновый футляр изнутри. Казалось, странная родинка излучает тусклый свет, каждый лучик которого извивается, подобно крохотному червю. Из этих червей в ворсистом гнезде сформировалась еще одна блямба. Полюбовавшись новообразованным кругляшом, рисунок на поверхности которого повторял в увеличенном виде родинку на сгибе его локтя, длинноволосый повторил ту же операцию с другими пустующими гнездами. Потом он раскатал рукав, закрыл футляр и осторожно водрузил его на место. Спустя полчаса Индеец как ни в чем не бывало покинул музей через служебный вход.

Примерно через час метавизирку могли видеть уже на космодроме «Кольцово-4». Служба погоды прекратила дождь и развеяла туман. Горячие солнечные лучи дробились о стеклянные грани пассажирского терминала. Очередь к стойке регистрации рейса «Земля — Пандора» двигалась быстро. Перед индейцем оставалось не больше трех человек. Он снял радужный плащик, перекинул его через руку, воздел на переносицу огромные темные очки.

Регистрирующий биодетектор мелодичным звоном отметил еще одного пассажира, состояние здоровья которого не внушало ни малейших опасений. Незначительные отклонения от антропологической нормы, обнаруженные в психофизиологическом профиле, легко объяснялись погрешностями юстировки и не могли служить причиной отказа в совершении подпространственного перелета по медико-биологическим показателям.