Айзек Азимов - Двухсотлетний человек

Эдвардс покачал головой.

– Прежде робот действовал втайне, и никто не опровергал доводов, которыми он убеждал себя. А вы своими доводами сумеете вернуть его к более строгому соблюдению Первого Закона. В случае необходимости мы сможем заручиться помощью специалиста из «Ю. С. Роботс энд Мекэникл Мен Корпорейшн», который в свое время его сконструировал. Как только он подаст в отставку, его заменит вице-президент. Если робот Уинклер повернул мир на правильный путь, то вице-президент, порядочная благородная женщина, сумеет удержать его на этом пути. Но мы не можем допустить, чтобы нами управлял робот. Ни теперь, ни когда-либо после.

– А что, если президент человек?

– Предоставляю это вам. Вы и сами разберетесь.

– Я не настолько уверен в себе, – сказал Дженек. – Что, если я не сумею решить? Если не смогу себя принудить? Если не посмею? Что вы предпримете тогда?

В голосе Эдвардса прозвучала тяжелая усталость.

– Не знаю. Возможно, обращусь в «Ю. С. Роботс». Но думаю, что до этого не дойдет. Я убежден, что теперь, когда я переложил решение проблемы на вас, вы не успокоитесь, пока все не будет улажено. Неужели вы хотите, чтобы вами управлял робот?

Он встал, и Дженек его не удерживал. Они не обменялись рукопожатием.

Дженек продолжал сидеть в сгущающихся сумерках. Он никак не мог оправиться от шока.

Робот!

Человек вошел вот в эту дверь и строго логично начал доказывать, что президент Соединенных Штатов – робот.

Сначала казалось, что переубедить Эдвардса будет нетрудно. Но хотя он пустил в ход все аргументы, какие только сумел найти, тот остался при своем мнении.

Робот – президент! Эдвардс неколебимо уверен в этом и позиции не переменит. А если настаивать, что президент человек, Эдвардс обратится в «Ю. С. Роботс». Такой не успокоится.

Дженек нахмурился, вспоминая двадцать восемь месяцев, протекших со дня Трехсотлетия. Вопреки вероятности, как хорошо все шло! А теперь?

Он мрачно обдумывал положение.

Дезинтегратор все еще у него. Но, естественно, бессмысленно употребить его против человека, чей труп и должен быть человеческим. Достаточно поражения бесшумным лазерным лучом в уединенном месте.

В прошлый раз добиться от президента необходимых действий удалось ценой неимоверных усилий, но про данный случай он просто ничего не будет знать.

Время бежит. Сам-то я всегда молодой, но все вокруг стареет. Подумать только: в апреле 1976 года старейший из журналов научной фантастики - «Эмейзинг Сториз» («Удивительные истории») - отметил полувековой юбилей!

На апрельском выпуске «Эмейзинг Сториз» 1926 года было написано: «Том 1, номер 1». Это было самое первое издание первого в мире журнала, полностью посвященного научной фантастике, - и это было пятьдесят лет тому назад.

Хьюго Гернсбэк родился в Люксембурге в 1884 году, а в 1904 году эмигрировал в Соединенные Штаты. Он писал умопомрачительно плохую научную фантастику с умопомрачительно точными предсказаниями, издавал журнал, включая в него научно-фантастические рассказы (или науко-фантастику, как он их называл), и подумывал об издании журнала, целиком посвященного этому жанру. В 1924 году он разослал предварительный проспект, не имевший никакого успеха, а в 1926 году безо всякой шумихи и рекламных фанфар выпустил новый журнал.

Сол Кохен, нынешний издатель журнала, позвонил мне осенью 1975 года и спросил, не желаю ли я внести свою лепту в празднование полувекового юбилея. Хотя, как обычно, я был по уши загружен и связан другими обязательствами, пропустить такое событие я не мог. Двадцать второго ноября 1975 года я сел за «Озарение» и был представлен этим рассказом в юбилейном выпуске журнала.

То, что изобретатель первой в мире действующей машины времени был поклонником научной фантастики, отнюдь не случайное совпадение. Иначе и быть не могло. С чего бы иначе вполне нормальному во всех остальных отношениях физику взбрело на ум копаться во всяких безумных теориях, признававших возможность перемещения во времени вопреки самой Теории Относительности?

Конечно, машина требовала энергии. Все машины ее требуют. Но Симеон Уэйл был готов заплатить любую цену. Любую (ну, почти любую) - лишь бы сбылась его тайная научно-фантастическая мечта.

Загвоздка заключалась в том, что ему никак не удавалось взять под контроль направление и расстояние хронологического броска. Результат целиком и полностью зависел от случайных темпоральных столкновений сверхсветовых частиц - тахионов. Уэйл мог заставить исчезнуть мышей и даже кроликов, но в прошлом или будущем - этого он сказать не мог. Одна мышь вернулась, побывав, очевидно, в недавнем прошлом. Путешествие, похоже, не причинило ей вреда. А другим? Как узнаешь?