Иван Франке - Девять мечей Акавы

Владислав, чувствуя, как почва уходит у него из-под ног и что он начинает безудержно глупеть от вызывающей близости того, что было видно в разрезе ее полурасстегнутого комбинезона, начал сдавать позиции и в конце концов капитулировал разрешив ей оставить котят.

— Но ты хоть отдаешь себе отчет, что через пол года эти котята по три метра будут? — сделал он последнюю, слабую попытку настоять на своем.

— Вот тогда мы их и выпустим. — последовал ответ

Резкий крен и последовавший за ним удар, разрушил идиллию благополучия. Молодой человек все еще державший недопитый кофе, полетел на пол вместе с девушкой. Кофе, описав замысловатую дугу, выплеснулся из чашки с тем, чтобы фонтаном брызг упасть на ничего не подозревающих котят. Молодые тигрята, зафыркав, кинулись в разные стороны, переворачивая все на своем пути.

Эстер, вскочив, побежала успокаивать Зиту и Рама, как она их окрестила, а Владислав враз вернувшись на землю грешную, помчался в кабину пилота, чтобы узнать в чем дело. Через пару минут аккуратно застегнутая Эстер, примостилась на соседнем кресле второго пилота. На ее немой вопрос Владислав, уже взявший ситуацию под контроль, ответил:

— Ничего страшного, нас атакуют.

— ???

— Да нет, — рассмеялся он. — Это всего лишь птички, пусть немного большие, но птички. Смотри — Владислав указал ей на громоздившиеся внизу скалы, усеянные колониями птиц.

— Ничего себе птички, — выдохнула Эстер, когда в очередной раз Владислав, уже взявший управление катером на себя, ловко увернулся от огромной птицы, нацелившейся было на стекло кабины.

— Все нормально, — продолжил он. — Это Ахуну — крупнейшая настоящая птица планеты. Водится на морских скалах вдоль побережья обоих материков, на островах и кое-где в горах. Питается преимущественно рыбой, не брезгует и мелкими зверьками. На человека нападает редко, слишком крупная добыча. Естественных врагов, кроме айоров, нет, но для борьбы с ними они используют свое оружие — помет. Эта гадость сродни солидолу, весьма скользкая и очень медленно сохнет. Люди специально собирают его и используют в качестве смазки на своих повозках, — дал он краткую справку, скромно умолчав о своем личном опыте.

— Не поняла, как это солидол можно использовать как оружие? — переспросила Эстер.

— Очень просто, сейчас увидишь, — ответил Владислав. — Вон сколько их поднимается, — указал он вниз, туда где со скал в воздух взлетали все новые и новые птицы. — Сейчас они перестроятся в "боевые порядки" и начнется потеха.

Ахуну действительно поднялись значительно выше скуттера и, выстроившись в несколько шеренг начали снижение, нацеливаясь прямо на катер.

— Они же не собираются в самом деле нас… — спросила в растерянности девушка.

— Именно это они и собираются сделать, — ответил Владислав, закладывая вираж в попытке увернуться от атакующих.

Однако ахуну были отличными летунами и имели по всей видимости большой опыт борьбы с айорами, да и с любыми другими непрошенными гостями. В считанные секунды перестроившись, они взяли скуттер в многоярусное кольцо и затем начали методично двойками и тройками заходить в пике, опорожняя свой кишечник прямо на катер. Через несколько секунд особо меткий бросок залепил обзорные стекла кабины и агент, ориентируясь теперь только по приборам, начал снижение вниз, расчитывая сесть на воду и подождать, пока «птички», рассерженные вторжением чужака в их владения, не успокоятся. Он уже жалел, что сделал выбор не в пользу скоростного маневренного скуттера.

Вскоре громкий всплеск возвестил им о том, что корабль их приводнился. Владислав бросил штурвал и повернулся к Эстер:

— Ну вот, немного обождем и все образуется. — Активировав свой металлический скафандр, он открыл один из вмонтированных ящичков, выудил оттуда несколько спасательных жилетов и кинул их спутнице. — Держи, — сказал он. — Это тебе и твоим "котятам".

— Зачем? — не поняла девушка.

— На всякий случай, — улыбнулся Владислав, натягивая спасательный жилет. И подойдя к двери, спросил через плечо: — У тебя аллергии на запахи нет?

— Нет, — ответила все еще ничего не понимающая Эстер. — А что?

— Сейчас узнаешь. — сказал он и, взяв в руки силовой скребок, открыл дверь. В нос ударил сильный удушливый запах помета. В проеме люка было видно, как по обшивке стекает желто-бурая слизистая масса.

— Мне, между прочим, — продолжал он выбираясь, — эти птички однажды жизнь спасли.