Уолтер Йон Уильямс - «Если», 2002 № 07

Константин Петрович сидел за рулем «мерседеса» сам. Не так уж много было у него развлечений, а ощущать, что скорость становится как бы частью тебя самого, любил. За рулем все в твоих руках… и ногах. Чуть-чуть, едва ощутимо придавил правую педаль, вырвался вперед, сделал быстрое движение руками по кругу вправо и тут же — назад, и вот уже «мерседес» оставил позади чей-то «вольво», который только что шел бок о бок в соседнем ряду, а заодно и джип охраны отстал, в зеркала его уже не видать. Старший, что сидит рядом с водителем, сейчас небось даже привстал на сиденье, вытягивает шею, высматривая белый «мерседес» хозяина, и хриплым голосом матерится.

Константин Петрович улыбнулся. Но и водила джипа свое дело знает. Только пара секунд прошла, и вот охрана вновь на хвосте. Константин Петрович приподнял на секунду правую руку, показывая, что все в порядке, и вернулся к своим мыслям.

Прежние времена, видно, ушли навсегда. Теперь приходится думать, увы, и о том, как зарабатывать деньги. ЗАО «Дом Кукушкина», конечно, идея гениальная, сразу многие проблемы решаются, в том числе и денежные. Но надо спешить. Хорошо бы уже через пару недель запускать проект, пусть пока хотя бы на треть мощности. За это время к Гомеру, Галилею, Наполеону, Шекспиру и Моргану должны присоединиться Колумб, Александр Македонский, Ньютон, Дмитрий Донской, Архимед, Джордж Вашингтон…

Кто там еще? Всех не упомнить. Проект с размахом, на одно питание и напитки уйма денег уходит, но не кормить же Наполеона лапшой.

Полный список, составленный знающими людьми, лежит в портфеле и насчитывает пока девяносто девять имен. Треть от него — тридцать три личности. Константин Петрович улыбнулся: начнут проект Тридцать три богатыря.

Левое колесо «мерседеса» едва увернулось от возникшего перед ним невесть откуда открытого люка. Константин Петрович не сдержал себя и облегчил душу. В этой стране на каждом шагу так. То там кто-то чего-то недоглядел, то здесь кто-то кого-то обманул. Успевай толь-ко поворачиваться и смотреть по сторонам. И никогда не знаешь, чего ждать в следующую секунду.

Константин Петрович помрачнел. Риск во всей этой затее, конечно, был, и немалый, как показали шалости молодого Шекспира. Кто его знает, чего ждать, когда объявится хотя бы тот же Александр Македонский! Споется чего доброго с Наполеоном, все-таки два великих полководца, уговорят Дмитрия Донского, соберут армию из каких-нибудь там Колумбов, Вашингтонов и Архимедов и поднимут мятеж. Что тогда?

Да и других рисков хватало. Но думать надо о насущных задачах. Ничего подобного на свете еще не было, так что успех гарантирован. Начнется великое коммерческое наступление, само собой разумеется, с огромного вброса рекламы. Все уже заготовлено и на телевидении, и в газетах, остается только дать сигнал.

Поначалу, разумеется, возникает недоверие, а точнее, полное неверие… да и можно ли сразу поверить в ТАКОЕ! Однако в истории человечества довольно примеров, когда самые непостижимые вещи быстро становились привычными и через пару месяцев казались вполне естественным делом. Очень скоро о «Доме Кукушкина» заговорит весь мир, от туристов отбоя не будет. Поедут отовсюду — и из Австралии, и из Южной Америки, не говоря уж о Франции и Швеции. А что будет потом, пару лет спустя? Да ничего страшного! Все варианты просчитаны.

Ну вот и подъехали. «Мерседес» свернул в тихий уютный переулок. Джип охраны держался чуть поодаль. В высокой красной стене распахнулись крепкие ворота. Константин Петрович повернул во двор, подрулил к ступенькам входа, остановился. Сто пятьдесят три километра просидел за рулем, ровно столько от дачи до этого уютного особняка практически в центре Москвы.

У машины, вытянувшись, уже стоял Михаил Владиславович, готовый самолично открыть хозяину дверцу. На ступенях выстроились трое охранников. Константину Петровичу было достаточно одного взгляда на начальника отдела безопасности, чтобы понять: опять что-то стряслось. Михаил Владиславович держал себя в руках, но лицо было бледное, напряженное. Он сразу же, привстав на цыпочки, приник к уху хозяина и зашептал. В следующую секунду Константин Петрович бросил на него обжигающий взгляд.

— Как это — вернулся! — рявкнул он. — А кого же ты тогда мне привез?!

Прыгая через две ступеньки, хозяин ворвался в дом. Следом, бормоча что-то невнятное, бежал Михаил Владиславович, а за ним, чувствуя близкую бурю, поспешали охранники…

Сон эколога уходил медленно, поэтапно. Не раз он слышал над собой чьи-то громкие голоса, но снова проваливался в забытье. Уже перед самым пробуждением голоса стали особенно резкими, похоже, шел чей-то отчаянный спор, но предмет дискуссии ухватить никак не удавалось. Однако проснулся кандидат наук в тишине. И первое, что отметил — исчезнувший балдахин над головой. Наверху был обычный потолок, правда, высокий.